Клятвы мертвых птиц

Не позволяя себе засомневаться, Лель залпом осушил кружку, и… ничего не произошло.

– Что… – начал было он, но Видана открыла левый глаз и цыкнула, приказывая ему замолчать. Лель подчинился, старуха снова закрыла глаза.

Они простояли в тишине ещё с минуту, а потом Видана коснулась руны на его груди.

Лель куда-то провалился, оказавшись в полной темноте. А потом он услышал десятки голосов, многие из которых знал – это были голоса жителей деревни. Только говорили вот они бессвязно, отрывочно, то появляясь, то исчезая. Длилось это несколько мгновений и стихло так же резко, как и началось. А потом Лель начал видеть.

Маленькая комната, каменный мешок, темница. Видана сидела на полу, молодая, красивая и напуганная, в изорванном сарафане. Раскинув руки, она закрывала собой нескольких женщин.

– Вы отворили Навь, утопили в крови всё Вольское Царство и надеетесь на помилование? – Над ними высился Белогор. Позади, в тени, прислонившись к решётке и скрестив руки на груди, стоял Драган. Их обоих Лель узнал безошибочно.

– Мы не отворяли Нави! – плакала Видана. – Мы никому не причиняли вреда! Прошу, отпустите нас!

– Вы подчинили себе волколаков и натравили их на деревню! – Белогор ударил воздух кулаком, и на женщин посыпались искры.

– Всё было не так! – Видана закрылась руками. – Мы хотели помочь. Волколаки были напуганы и голодны, они ничего не понимали, мы пытались увести их от людей!

– Как вы это делаете? – Драган выступил из тени. В отличие от Белогора, он говорил спокойно и сухо.

– Что? – сжалась Видана.

– Как вы научились управлять тварями?

– Это дар нашего бога. Мы не подчиняем волю других – это против правил, но в этой ситуации… это было необходимо, мы пытались спасти людей. Прошу, поверьте мне! Мы никому не желаем зла! Никто из нас не мог открыть Навь, нам это ни к чему, мы…

– Другие говорили так же. Я просил твоего бога, – перебил Драган. – Но ничего не вышло.

– Я… я не знаю почему, – всхлипнула Видана. – Прошу, пощадите, мы ни в чём не виноваты.

– Не понимаю, как они это сделали, – всплеснул руками Белогор, поворачиваясь к Драгану. – Они все как один слабые и убогие – бездарные ведьмы и немощные ведьмаки. Чтобы открыть Навь, не хватило бы и сотни таких, как они. И все твердят одно и то же.

– Мы этого не… – замотала головой Видана.

– Заткнись! – гаркнул Белогор и потёр пальцами переносицу. – Я ничего не понимаю. Не могли же они все сговориться!

Драган молчал, задумчиво поглаживая бороду и хмуро глядя в темноту за спинами пленниц. Золотые украшения в бороде едва слышно позвякивали.

– Чего ты молчишь? – раздражённо бросил Белогор, смерив его взглядом. – Отворение – не их рук дело. Ты тоже это понимаешь?

Вместо ответа Драган дёрнул плечом, словно отмахиваясь от вопроса. Белогор принялся мерить шагами темницу. Воздух вокруг него сгустился и потяжелел, откликаясь на растущее раздражение.

– Такое мог провернуть только могущественный чародей, – рассуждал Белогор вслух. – И скорее всего не один. Даже я не уверен, что справился бы с подобной задачей…

– Давай выйдем, – тихо сказал Драган, но Белогор не обратил на него внимания.

– Это чары высшего порядка. Нужны формулы, уравнения, глубокие познания в теории Сфер, а не стишки деревенских ведьм. Не понимаю, почему вы с Истой и Рэмом вообще решили, что это могут сделать чернокнижники… – Белогор резко остановился, глядя прямо перед собой. – Почему вы…

Плечи Белогора дрогнули, и он медленно поднял глаза на Драгана:

– Вы…

Драган ответил долгим недовольным взглядом. На его лице не читалось ни сожаления, ни страха, только раздражение.

– Придётся сделать так, чтобы все поверили в то, что это дело рук чернокнижников, Белогор, – процедил он. – Из кожи вон вылезти, но убедить всех, иначе нам несдобровать.

– Что ты…

– Не делай вид, что тебя лишь теперь осенило, – скрипнул зубами Драган. – Ты всё понял ещё в ту ночь, просто боялся себе признаться. Формулы-то твои.

На мучительно долгое мгновение в темнице повисла тишина. А потом Белогор сорвался с места, схватил Драгана за грудки и прижал к решётке.

– Что ты натворил?! – взревел он.

Драган даже не изменился в лице.

– Это была случайность, ясно? – невозмутимо ответил он. – Мы решили проверить твою теорию о воплощении душ, но ты наделал ошибок в расчётах. Мы сразу же свернули опыт, но вся эта гадость успела просочиться сюда.

– Это потому что формулы ещё не были готовы! – Белогор отшвырнул Драгана в угол темницы, тот рухнул на пол, но тут же грациозно поднялся и принялся отряхивать расшитое золотом одеяние. Белогор схватился за голову: – Боги! Формулы должны были позволить общаться с мёртвыми, а не отворять Навь! Что вы наделали?!

– Уже не важно, что мы наделали, важно, как мы будем это исправлять. Если люди узнают правду, нас уничтожат. Всех, Белогор, включая тебя. А кроме нас, некому остановить этот кошмар. Только мы можем перебить всю нечисть и уменьшить последствия… этой оплошности.

– Оплошности?! Ты называешь это оплошностью?! – крикнул Белогор. – Я не намерен играть в твои игры! Слышишь? И не буду скрывать правду!

Он взмахнул рукой, и решётка распахнулась.