Клятва всадника ветра

Ее способности к самоубеждению, казалось, не справлялись с этой задачей, и ее саму не очень заботило выражение лица старшей девы войны. Не улучшил ее настроения и тот факт, что Сумита была выдвинута на эту поездку Сэйретой Кирэйлинфресса, лидером фракции совета, наиболее выступающей за жесткую позицию по отношению к Трайсу из Лорхэма. Она знала, что мэр Ялит сама хотела быть уверенной, что Кэйлата послала кого-то, кто выдержит любую попытку запугивания, но Тирету беспокоила политика выбора. Она не могла отделаться от ощущения, что истинная причина, по которой Ялит назначила Сумиту главной, заключалась в том, чтобы притупить все более громкую критику ее собственной, менее конфронтационной политики со стороны фракции Сэйреты. В этом случае Тирета была твердо согласна с мэром, и ее беспокоило, что Сумита не была согласна. С другой стороны, она знала, что ей никогда не нравилась любая конфронтация, будь то физическая или чисто словесная, так что, возможно, она реагировала слишком остро.

Она спрятала свои тонкие, умелые руки под плащом, слегка потирая их друг о друга, чтобы согреться. Весенний день в полдень был достаточно прохладным, солнце стояло прямо над головой. Теперь, когда поздний полдень переходил в вечер и вездесущие облака этой проливной весны снова поднимались с запада, в воздухе начинало виднеться дыхание Тиреты. "Это будет ужасная ночь, если нам придется спать под тонкой защитой брезентового чехла повозки", - с сожалением подумала она, и, судя по воинственному выражению лица Сумиты, вполне вероятно, что именно это они и собирались сделать.

Не в первый раз Тирета пожалела, что не проявила хотя бы каких-то способностей к оружию и самообороне, которые должна была пройти каждая кандидатка в девы войны. К сожалению, она этого не сделала. Ее инструкторы сделали все, что могли, но в душе Тирета была мышкой, а не директрисой. Как выразилась Даранна, старший инструктор, Тирета была одной из тех людей, чья лучшая первичная защита заключалась в том, чтобы быть невидимой, потому что она просто не могла заставить себя попытаться причинить кому-то вред, даже в целях самообороны. Даранна была так добра, как только могла, и каким-то образом провела ее через обязательное обучение, но в конце было слишком очевидно, что она считала Тирету кем-то, кого никогда не следует выпускать без охраны. Типа Сумиты, предположила она.

На самом деле, Тирета согласилась с Даранной. Были времена, когда она все еще не могла поверить, что вообще нашла в себе мужество сбежать к девам войны, несмотря на все, что сделал с ней ее отчим. Она, вероятно, не справилась бы с этим даже тогда, если бы ее младший брат Бартон не согласился - на самом деле настоял, чтобы она позволила ему - сопроводить ее в Кэйлату, ближайший вольный город дев войны. Мэр Кэйлаты в то время была глубоко удивлена, обнаружив, что член ее семьи мужского пола активно подстрекает ее к бегству. И удивление превратилось в изумление, когда мэр обнаружила, что побег Тиреты к девам войны в первую очередь был идеей Бартона. На самом деле, мэр была подозрительна и изначально не склонна принимать Тирету, как будто она боялась, что Бартон был частью какой-то сложной ловушки или схемы, направленной на дискредитацию дев войны. Но затем мэр получила отчет от старшей целительницы Кэйлаты о состоянии Тиреты.

Это было свидетельством неудачного выкидыша двухдневной давности, который превратил подозрительное сопротивление мэра в сердитое согласие. К ее чести, мэр даже не предположила, что это может быть месть Бартона, чтобы "отомстить" за Тирету. Без сомнения, значительная часть этой сдержанности проистекала из того факта, что девы войны, как и их покровительница Лиллинара, считали, что женщина сама обязана добиваться возмещения причиненного ей вреда. Но ужасные, калечащие ожоги, полученные Бартоном при взрыве печи, при котором погиб их отец, помешали бы ему предпринять какие-либо личные, прямые действия против их отчима, и мэр признала это. На самом деле, она предложила Бартону место в Кэйлате, и Тирета все еще жалела, что ее брат не принял это предложение.