Клятва всадника ветра

<Проблема, Уолшарно, - сказал Томанак, - заключается в том, что на самом деле нет ни будущего, ни прошлого. Все времена, все события сосуществуют. Смертные живут в том, что вы могли бы представить как движущееся окно, которое на короткое время освещает то, что они воспринимают как отдельные моменты в этой единой реальности. Фактор их смертности заключается в том, что они не могут видеть все целиком, и поэтому они относят то, что они видят и переживают, к прошлому, настоящему и будущему.>

Базел нахмурился, почти невольно заинтригованный. Часть его сознания оставалась твердо сосредоточенной на движении мышц Уолшарно под ним, ласке вечернего бриза, когда день клонился к сумеркам, звяканье кольчуги и оружейной сбруи, поскрипывании кожи седла и слегка пыльном запахе травы, примятой копытами скакунов и боевых коней. Но большая часть его внимания была сосредоточена на вопросе, который ему никогда не приходило в голову задать, и на ответе, которого он никогда бы не ожидал, если бы задал.

<Я не очень уверен, что понимаю что-либо из этого,> вставил он, <но абсолютно уверен, что понимаю не все.>

<Я тоже,> согласился Уолшарно. <Вы хотите сказать, что боги могут видеть все время одним взглядом? Потому что, если это так - если вы видите то, что мы называем прошлым и будущим одновременно, - тогда почему вы также говорите, что можете сказать нам только то, что может быть, а не то, что будет?>

В вопросе скакуна не было никакого неуважения или вызова. Он принял то, что сказал Томанак, как годовалый жеребенок принимает указы и объяснения своего табунного жеребца. Он просто искал объяснений, а не требовал, чтобы Томанак оправдал то, что он уже сказал.

<Смертные мыслят в терминах причин и следствий,> ответил Томанак. <И поскольку речь идет о делах смертных, это полезный и эффективный способ визуализировать то, что они испытывают. Но истина заключается в том, что данная причина не приводит к одному фиксированному, неизбежному результату, как упорно думают смертные. Все возможные исходы действия или события одинаково реальны и действительны, Уолшарно. Смертные наблюдают и переживают только одно из них, когда их движущееся окно пересекает момент разрешения, но все они присутствуют и реальны... как "до", так и "после" того восприятия и опыта, которые смертные определяют как "сейчас".>

<Мой мозг уже травмировался,> сухо заметил Базел, и Томанак снова усмехнулся в конце ссылки, которой они поделились с Уолшарно. <Если я правильно тебя понимаю, то ты хочешь сказать, что все, о чем мы думаем, произошло не так? Что мы только воображаем, что это произошло, потому что у нас нет глаз - или разума - чтобы увидеть то, что произошло на самом деле?>

<Нет,> ответил Томанак. <Проблема в том, что смертным не хватает надлежащей системы отсчета, чтобы визуализировать все, что связано с тем, что вы называете "сейчас" или "настоящим". В некотором смысле, это именно то, что делает тебя таким ценным в борьбе между Светом и Тьмой, Базел. Способом, который я не могу вам объяснить из-за разницы в наших системах отсчета, смертные определяют события и в конечном счете будут определять, победит ли Свет или Тьма в этой вселенной, с помощью накладываемых ими рамок на реальность, которую они не могут полностью наблюдать.>

Он, очевидно, заметил замешательство Базела и Уолшарно, потому что продолжил.

<Подумайте об этом так. "История" - это творение смертных, череда смертных переживаний, которая движется через взаимосвязанное прошлое и будущее. Они... выбирают, какой единственный результат "возникает" из столкновения всех возможных причин и всех возможных следствий для каждого данного события. Слово "до" - это еще одно творение смертных, следствие того, как вы воспринимаете время и события, но "до" этого момента смертного переживания события происходят все его возможные исходы. Действительно, если вы хотите думать об этом таким образом, восприятие каждого отдельного смертного создает свою собственную индивидуальную вселенную для каждого исхода каждого события.>

<Но в таком случае,> медленно размышлял Уолшарно, <должно быть столько вселенных, сколько возможных исходов.>

<Точно,> просто ответил Томанак, как будто ошеломляюще сложный и нелепый подтекст был совершенно разумным. <Как я уже говорил тебе однажды, Базел, Свет и Тьма вовлечены в борьбу в большем количестве вселенных, чем ты можешь себе представить. Вы просто не осознавали, что именно вы, смертные, создаете эти вселенные. И, в "конце", именно баланс всех этих вселенных, их преобладание, в которых восторжествовали Свет и Тьма, определит судьбу их всех.>

<Теперь я знаю, что после этого моя голова болит,> - подумал Базел через мгновение. <Но если я разгадал хотя бы самую малость из того, что вы хотите сказать, тогда вы не можете говорить нам, что будет после того, как произойдет, потому что мы еще не достигли этого момента с нашим "окном"?>