Клятва рода

Полчаса белокурая дева, сидя в засаде, теребила в руках яблочко, почти полностью содрав с него все знания, которые змей хотел подарить людям. Осталось только совсем чуть-чуть — потенциал. Но теперь он станет доступным не всем. И придется немало покопаться в себе, прежде чем извлечь его.

Наконец Адам уснул. Дыхание послышалось спокойное, размеренное. Ева осторожно приблизилась, сердце останавливалось всякий раз, когда веки возлюбленного подрагивали, словно он вот-вот проснется. Нежные пальцы аккуратно коснулись губ — чего Адам никогда не позволял! — и чуть подернули челюсть вниз. Затем Ева откусила небольшой кусок горькой ранетки и положила в рот Адама, прикрыв челюсть…

Он понял, что задыхается. Незнакомое прежде чувство близости смерти заставило проснуться, вскочить на ноги. Он с расширенными глазами смотрел на растерянную Еву, руками хватался за горло, лицо начало синеть, легкие пытались вдохнуть хоть немного воздуха, но не получали ничего.

— Ева… д… у… р… а, — просипел он из последних сил и пал на колени, продолжая хвататься за горло.

Змей все это время выжидал, пока всей массой своего тела не рухнул на спину Адама, отчего тот тут же задышал. Странный ком остался в горле навеки, зато каждого поперхнувшегося человека с тех пор бьют чуть выше лопаток, куда упал змей, спасая сотворенного.

Адам не проглотил кусок яблока. С тех пор знания человек добывает в поте лица, пока не становится сыт ими по горло, как впрочем, порой и Евой… Да вдобавок адамово яблоко в память об этом дне навсегда поселяется в горле у всего мужского населения в день взросления-прозрения.

Воздух вспыхнул в нескольких метрах от троицы Адама, Евы и змея. Сияющий огонь вещал:

— Да как вы посмели?!

Змей спрятался за ближайшую ветку, Ева метнулась за спину Адама, а Адам смотрел на пылающий огонь, не отводя взгляд. Неожиданно какая-то догадка проскользнула в сознании, обронил:

— Слушай, а почему бы тебе не явиться в своем истинном виде?

Огонь вспыхнул еще ярче, но словно задумался, метнул искры:

— Ты меня не выдержишь. Я слишком велик для тебя.

Адам поймал за хвост новую мысль:

— Но ты же создавал нас по образу и подобию своему. Почему дети не могут смотреть на отца?

Из-за ветки вылезла голова змея, ехидно добавил:

— Потому что врет он все. Первый ушел, а этот всего лишь половинчатая подделка… Собрал из тех деталей, что были, и…

Огонь полыхнул ярче прежнего, дерево, на котором была змея, опалилось в один миг, рассыпалось прахом. Перед змеем разверзлась бездна, как некогда перед Денницей. Он полетел вниз. Так, впрочем, и собирался вернуться домой. На лету прокричал Адаму:

— Не верь ему, тебя создал не он… Он лишь собрал! Душа твоя — создатель твой!

С той поры в сознании человека всегда воюют две противоположности, ибо человек познал правду и ложь, но различить и понять, что есть что, не смог…

Адама и Еву изгнали. Перед ними открылась вся полнота жизни с ее трудностями и успехами, болью и радостью… Они повзрослели, как взрослеют все дети…

Их Бог больше к ним не обращался. Знал, что Адам его речей слушать не станет. Но появились новые дети…

Змей шлепнулся о землю, принял свой естественный облик человека с черными обгоревшими крыльями и прокричал в темноту подземелья:

— Дэн, я что-то не пойму. У Адама и Евы будет всего два ребенка, причем оба мужского рода, тем более один другого убьет, а убийцу проклянут на вечные скитания, изгнав его из ранга людей. Он станет демоном в понятьях пернатых, как и Лилит. Так?

Подземелье вспыхнуло сотней факелов. Голос с высокого черного трона прорезал тишину, прошелся по стенам исполинской мощью познания.

— Ты грезишь будущее. Так зачем спрашиваешь?

Люцифер стряхнул пыль с крыльев, подошел поближе к трону. Перед ним тут же создался широкий стол, полный яств, и удобное кресло. Люци плюхнулся в кресло, плеснул в чашу в форме черепа ангела красного, как кровь, вина. Залпом осушил и выдал новую мысль:

— Так на этом план старца и закончился. Его создания, едва возникнув, сгинули. Откуда же пойдут остальные люди? Им ведь велено плодиться, а он других больше не создаст, чай не Творец, силенки не те. Я чего-то не понимаю?

Взгляд Сатаны устремился куда-то вдаль. Слова раздались, как раскаты грома:

— Если бы это был единственный создатель, мир был бы мертвым. Но есть и другие боги. Есть люди, созданные богами, есть люди, рожденные от богов. У них там такие войны за сферы влияния, куда нам, подземельным… Ну, а если какой конец света, Рагнарок или Апокалипсис, богам придется создавать всех заново. В короткий срок. А сам знаешь, что получается, когда срок короткий… Там не доделал, тут недодал… — немного подумав, добавил. — Но есть мы. Не обремененные собственной паствой. Можем вмешиваться, когда захотим.

Люци откинулся на спинку кресла, сложил крылья так, чтобы не мешали. Невольно заметил, что все-таки у них в преисподней крылья лучше, чем у пернатых. Те даже сидеть не могут, а они придумали себе такие, что обворачиваются вокруг плеч, словно плащ, да и мощнее на порядок. Такие не подожжешь в полете.