Клятва на мизинцах (ЛП)

— Стейт, — визжу я и утыкаюсь головой ему в шею.

— Что? Я просто честный.

— Перестань, мне неловко.

— Хорошо, Королева.

Он хихикает всю дорогу до своей комнаты, со мной в своих руках.

ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

Я оседлала его, двигаясь в идеальном темпе. Все это дарит такие ошеломительные

чувства. Стейт настоял, чтобы на этот раз я была сверху. В конце концов я сдалась, но

настояла на выключенном свете.

— Не переставай меня трогать, — хнычу я.

Большим пальцем Стейт потирает мой клитор, продолжая крепко сжимать мое

бедро, и помогает мне двигаться. Это слишком. Мои нервы напряжены и готовы

взорваться в любую минуту.

Стейт садится лицом к лицу и продолжает двигать мои бедра. Это новая для нас

поза, более глубокая и еще более восхитительная.

Мои губы касаются его губ, а затем я облизываю свои.

— Стейт, я больше не могу сдерживаться.

— Давай, боже. Не сдерживайся, Королева, — он толкается в меня.

Мы оба падаем в наш вихрь удовольствия. Стейт дрожит, притягивая меня ближе к

себе, пока между нами ничего не остается.

— Я загадал желание, — говорит он.

— Что?

— Я загадал желание, а потом нашел тебя.

— Ох, детка, я так тебя люблю, черт возьми, — я обхватываю ладонями его лицо.

Стейт откидывается обратно на кровать, а я ложусь у него на груди. Мы не

утруждаем себя уборкой и скоро нас одолевает сон. Это самый лучший сон на свете. Мое

тело полностью расслаблено, мысли легки, а сердце не пустое впервые в жизни.

Когда лучик солнечного света проникает в комнату, я чувствую легкие поцелуи на

своей руке.

— Малышка.

Я открываю один глаз, отказываясь полностью проснуться от лучшей ночи в моей

жизни.

— Мне нужно отправляться на поле. Я сделал для тебя кофе.

— А-а, ты мой ангел-хранитель, под номером семь, — я делаю вид, что нюхаю

воздух, открыв один глаз.

— Шейн заедет за тобой через два часа. Кроме того, сюда доставят завтрак для тебя.

— А-а, двойной ангел-хранитель, — я стону и наконец переворачиваюсь на спину.

— Как же мне так могло повезти?

— Бог создал меня для тебя.

— Разве ты не должен быть в режиме «разорви и уничтожь их», а не в режиме

«сентиментальный мальчишка»? — я хлопаю его по бицепсу.

Он издает сердечный смешок и целует меня в губы.

— Ииииууу. У меня несвежее дыхание.

— Это самое худшее, что было в моей жизни.

— Придурок, — я швыряю в него подушкой, а потом отталкиваю.

— Но мне это нравится, — он опускается ниже и целует меня крепче.

— Стейт, я не могу дождаться, чтобы увидеть тебя снова в игре.

— Ты даже не представляешь, сколько адреналина я получаю, когда знаю, что твоя

задница стоит на трибунах с моим номером.

— Иди уже! — я толкаю его в грудь. — Прежде чем я затащу тебя обратно в

постель.

— Ладно, только открой дверь на завтрак и Шейн.

— Да, папочка, — я хлопаю ресницами, глядя на него.

— Я дам тебе папочка сегодня вечером.

— Боже, ты отвратителен, но я люблю тебя.

Стейт подмигивает мне, прежде чем закрыть дверь. Я слышу, как снаружи

поворачивается замок, а затем его тяжелые шаги удаляются по коридору. Я громко

вздыхаю и снова откидываюсь на кровать. Я вдыхаю его запах и закрываю лицо его

подушкой. Не проходит много времени, и я снова, под влиянием этого комфорта, засыпаю.

***

Шейн с таким же успехом может быть чертовым гонщиком Наскар. Вы бы никогда

не узнали, что она была чемпионкой по гимнастике с ее свинцовой ногой. Я потеряла счет

желтым огням, через которые она пролетела. Костяшки моих пальцев, стиснутых вокруг

ремня безопасности, побелели.

— Ты можешь притормозить. У нас полно времени, — предлагаю я.

— Что?

— Притормози к чертовой матери, — наконец кричу я, когда она проносится на

очередной желтый свет.

— Никто не может спокойно ехать со мной.

— Теперь я понимаю почему.

— А ты знаешь, что все знаки Стоп с белой каймой вокруг них необязательны для

остановки?

— Значит, ты на свое усмотрения решаешь останавливаться или нет? — я бросаю на

нее косой взгляд и позволяю ей все обдумать.

— Да, но только для тех, что с белой каймой вокруг них.

— У них у всех белые границы, ненормальная, — четыре квартала спустя, я начинаю

орать на ее сказанный бред.

— Ты действительно мне поверила? — она смеется, пока не начинает задыхаться.

— Да, как последняя дура, — я поднимаю брови.

Она смеется всю дорогу до своего парковочного места. Как и у Стейта, у нее место

намного ближе, чем парковочные места других людей. Я осматриваюсь и не могу найти, где находится место для парковки Стейта. Мне любопытно посмотреть, оно занято или

свободно. Но путь, по которому мы следуем, я не узнаю.

— Я не помню этой дороги.

— Да, в прошлый раз ты, наверное, ошиблась входом. Эта сторона используется

реже и находится примерно на таком же расстоянии от наших мест до рекомендуемого

входа.

— Я не уверена, что снова поверю тому, что ты говоришь.

Она посылает мне улыбку, продолжая вести нас через толпу. Мы останавливаемся

перед прилавками с едой.

— Я умираю с голоду. Ты голодна? — спрашивает она.