Клятва брачной ночи

«Это было самое важное испытание», – напомнил себе Кавиан.

Долгая дорога в отдаленную часть Даар-Талаасской пустыни, знакомство Амаи с женщиной, которая заменила ему мать. Теперь он поведал кровавую историю своей семьи. Как она отреагирует?

Наконец Кавиан увидит, кем же на самом деле является Амая. Сможет ли она полностью соответствовать его представлениям о том, какой должна быть королева?

С непроницаемым лицом Кавиан стоял перед женщиной, которую преследовал по всему миру, и ждал ее ответа, от которого зависело их будущее.

Он пытался убедить себя, что все это вовсе не так уж и важно и его сердце давно утратило способность сопереживать. Были люди, которые считали его жажду мести непростительной. Другие, наоборот, слишком интересовались его прошлым. В какую же группу попадет Амая? Либо Амая покажет себя достойной королевой, как его приемная мать, будучи храбрее многих мужчин, станет его супругой, либо она будет просто женой с важным титулом, которая в конце концов родит ему наследников.

«Не важно, каким путем она пойдет», – убеждал себя Кавиан.

Амая тяжело сглотнула, не отводя взгляда от Кавиана. Она все так же стояла перед ним. Свет золотил ее кожу, волосы темной волной рассыпались по плечам и груди. Она выглядела невероятно милой и трогательной, и это обезоруживало его.

Кавиан не собирался показывать этого Амае.

– Ты, видимо, ожидаешь, что я схвачусь за сердце и упаду в обморок, – произнесла она после долгой паузы.

– Падай сразу в постель, – посоветовал он ей. – Коврик не такой мягкий, как кажется.

– Ты его пытал?

Этого Кавиан не ожидал. Он вгляделся в ее лицо.

– Нет, – наконец сказал он. – Он убийца. Я хотел получить лишь то, что он взял. Не мою семью, так престол.

– Это изменило тебя?

Кавиан прикрыл глаза и снова посмотрел на Амаю, не замечая тяжести, навалившейся на него, словно он был окован цепями.

– Нет, – ответил он спустя минуту. – Эти изменения произошли гораздо раньше. Я не сожалею о том, что отомстил за свою семью. Я жалею только о том, что уподобился тому, кто лишил меня всего.

– Неправда, – с чувством сказала Амая. – Ты не похож на него. Никогда не будешь похож! Он убил детей ради достижения своих целей. А ты уничтожил монстра.

До этого момента Кавиан не осознавал, как ему необходимо было услышать слова одобрения. Как нужно было увидеть, что Амая именно та женщина, какой он ее представлял. Ему не хотелось это анализировать и представлять последствия. К черту все это.

Амая смотрела на него, как на героя. Не монстра, которым он давно себя считал, потому что иного выбора не было. Она смотрела на него, будто… Но Кавиан не хотел об этом думать.

– Иди сюда, – сквозь зубы произнес он, даже не улыбнувшись, когда Амая вздрогнула от его команды и повиновалась. – Поцелуй меня.

Амая приблизилась к нему, свет играл на ее атласной коже при каждом движении. Она положила руку ему на плечо, встала на цыпочки, а другой рукой провела по его щеке, будто стараясь успокоить. Кавиану вдруг резко захотелось прильнуть к ладони Амаи, будто она была солнечным светом, на мгновение пробившимся из-за туч.

«Всего лишь мгновение», – услышал он внутренний голос.

– Это значит, что я прошла твою проверку, Кавиан? – спросила Амая, и в ее глазах мелькнула улыбка, а губы соблазнительно подрагивали. – Или этой ночью мне еще предстоят прыжки через обручи?

Кавиан улыбнулся. Его сердце громко и радостно стучало.

– Это значит, я хочу, чтобы ты поцеловала меня, – сказал он, хотя желание разрывало его еще сильнее, чем когда-либо. Как будто он мог простоять так всю ночь и не замечать его. – Я не думаю, что непонятно высказался.

– Поцелуй – это единственная награда за долгие часы, проведенные верхом, и тяжелый труд у огня? – Амая снова дразнила его. Или, как Кавиану хотелось думать, она начинала управлять его жизнью? А может, уже держала его жизнь так крепко, что ему было тяжело дышать? – Недостойная оплата всех моих попыток осчастливить тебя. Разве ты не должен сам порадовать меня взамен?

– Поцелуй меня, – предложил Кавиан, – и ты узнаешь, чем я могу порадовать тебя, azizty.

Амая не смеялась, хотя он чувствовал небывалую легкость. Амая обвила руками его шею и прижалась к нему. Кавиан ждал. Она остановилась на секунду, ее губы почти коснулись его губ, а взгляд был торжественным и серьезным.

Так же она смотрела на него, когда они впервые встретились взглядом во время принесения клятвы.

А на следующее утро брат Амаи сообщил, что она покинула дворец.

– Если ты нарушишь еще одно обещание, прощения уже не будет, – едва узнавая себя, произнес Кавиан.

Ее губы дрогнули в улыбке, но она не отпрянула.

– Это была твоя версия прощения?

Кавиан едва слышал ее из-за сумасшедшего гула сердца.

– Ты поймешь, если меня это несколько смутило?

– Ты единственное живое существо, которого я когда-либо прощал.

Неожиданное и резкое признание. Кавиану не стоило этого делать, но ему было важно, что Амая не осуждала его, а, наоборот, принялась защищать.

– Это честь для меня, – тихо ответила Амая, словно давая еще одно обещание, и поцеловала его.