Клятва

Это все с годами опадет
На кривую грустную усмешку.
И растают, как весенний лед,
Наши встречи, клятвы и измены.
Выхожу. Пошумливает март,
Омывая звезды в чистых лужах.
Наклонились зимние дома,
Прослезясь от выжданного счастья.
В это время где-то далеко
Ты лелеешь наше обещанье.
Я его скреплял своей строкой.
А теперь и март, и ночь,
И я
Прохожу, как в позабытом сне,
Заслоняя наше обещанье.
Девушка протягивает мне
Длинный взгляд и маленькую руку.
И в ответ ей покачнулся я,
Кровь метнулась, и забыло сердце.
 Что другая, клятву затая,
Дожидается конца разлуки.
Будь же так. А я, я за беду,
 Жгучую, что долго не встречались,
Опечалю каждую звезду,
Может, не последнею печалью.
Разреши мне в песнях сохранить
Всю тебя до кружева на юбке.
До поры, когда вот эти дни
Упадут на грустную улыбку.
В это верь! А в остальное — нет.
Я сломал тяжелую поруку:
Девушка протягивает мне
Длинный взгляд и маленькую руку.

1934

РАЗРЫВ

Да, это надо высказать.

Б. Пастернак

Заря в огородах над нашим пряслом
Тысячу раз взлетала и гасла.
Друзья засыпали и вновь вставали,
Яблони стряхивались и расцветали.
А мы все бродили с тобой, бродили.
Ломали орешник, мяли цветы.
О чем-то вполголоса говорили,
Сшибали росинки с сучков, и ты
Манила, звала меня под Кипрово —
Уйти на заветные бугорки.
Шли. Рука об руку. Ни слова.
Дрожью несло от твоей руки.
Подруги завидовали, не смея,
Бабы предсказывали у дверей…
Меня оплетали и жгли, как змеи,
Каленые косы с твоих плечей.
Шла перед нами, как жизнь большая.
Мечта в ослепительной голубизне.
Я припадал к тебе, все прощая.
И думалось: больше не надо мне.
Я буду в буранах надеждой греться,
Любовь проносить сквозь ласки вьюг.
А наши клятвы, как в честном детстве,
Лучшими песнями обовью.
Что же мне больше?
Пастух над нами
Последнюю зорю кнутом рассек.
Ты, встрепенувшись, взмахнув бровями,
Пропала.
                Забыть бы, забыть бы все!
Долго ль ты будешь мне сниться, стерва?
Где твои клятвы? От встречи первой
Остались верны, прижились со мной
Открытки с печалью и бред ночной.
А ты вот никак не поймешь. На свете
По-разному, видно, смеяться нам.
Платки твои мне не нужны, а эти,
Что были у сердца, — рву пополам.

1934

«Когда не будет дубом дуб; когда…»

Когда не будет дубом дуб; когда
От Волги не останется следа;
Когда не будут звезды сил иметь
Гореть и падать, падать и гореть;
Посохнут липы, и умрет трава,
Утратят силу нежности слова,
И потеряют запахи цветы —
Тогда не будешь грезиться и ты…

1935

«Я теперь, чтобы Клава уснула скорей…»