Клянусь, что исполню...

– Ну и как? – спросила Энни, когда они обедали на следующий день у Оливии. Эдварда не было. Он без слов понял, что это прощальный вечер для троих друзей. – Как прошло твое свидание с Джанни?

– Хорошо, – коротко ответила Оливия.

– Что значит «хорошо»?

– Это значит – неплохо.

– Зачем ты ее изводишь? – в шутку возмутился Джим. – Ты же знаешь, что ей это противопоказано.

– Ничего подобного. Джанни прописал ей «реальную жизнь», а для вас с Энни существенной часть реальной жизни всегда было то, что я вас извожу.

– Нам ли этого не знать, – вздохнул Джим.

– Но я хочу узнать, что было вчера вечером, – не отставала Энни.

– Было очень мило, – усмехнулась Оливия. – Можно сказать, восхитительно.

– Ливви, – с упреком произнесла Энни. – Давай-ка поподробнее. Моей душе полезна романтика – так говорит наш блистательный доктор.

Она знала, что эйфория от того, что ее выпустили из клиники, не будет продолжаться долго, а значит, ею следовало пользоваться на полную катушку.

– За чем же дело стало? – поддразнила ее Оливия.

– Я пожилая замужняя дама, – торжественно заявила Энни.

– Кто тебе мешает иметь романтические отношения с мужем?

Энни взглянула на Джима:

– Ну а ты ведь тоже догадался, что у них роман, правда?

Джим не ответил.

– Все, хватит, – сказала Оливия и налила вина себе и Джиму.

– Оливия Сегал. – Энни не собиралась отступать. – Этот человек – мечта любой женщины.

– Ах, ах, у этой мечты куча недостатков, – сказала Оливия. – Этакий ужасно самоуверенный преуспевающий красавец-врач швейцарско-итальянских кровей. Удивляюсь, как его эго пролезло в мою дверь.

– Должно быть, Оливия боится, – усмехнулся Джим, – что два эго таких размеров – это чересчур, особенно для такой небольшой квартирки.

– Значит, ты признаешь, что он красив? – спросила Энни.

– Я не слепая, – сухо ответила Оливия.

– Так ты собираешься завести с ним роман?

– Вполне возможно.

Наступило продолжительное и немного неловкое молчание.

– Я боюсь, – вдруг отрывисто произнесла Энни.

– Возвращаться домой? – участливо спросила Оливия.

– Да. – Энни встряхнула головой, сердясь на себя. – Больше всего на свете я хочу домой. Я чувствую, что сойду с ума, если еще хотя бы день не увижу Софи, Уильяма и Лайзу. – После паузы она добавила: – Но ведь именно там все и началось, правда?

– Не совсем так, – поправил ее Джим. – Это началось одиннадцать лет назад, в тот день, когда разбился вертолет.

– Джим прав, Энни, – поддержала его Оливия.

– Но главное произошло в Стоунбридже, – возразила Энни. – И там все осталось по-прежнему. Дом, который нужно вести, дети, которых нужно воспитывать, общество, к которому нужно приспосабливаться.

– Нет, Энни, теперь все будет по-другому, – сказала Оливия. – Изменилось главное.

– Ты имеешь в виду, что теперь Эдвард знает?

– Да. У тебя есть Эдвард, с которым ты можешь делиться своими трудностями. Тебе больше не придется сражаться с ними одной.

Энни улыбалась.

– Я буду ужасно скучать по вас обоих, – проговорила она и поняла, что вот-вот заплачет.

– Мы тоже будем по тебе скучать. – Джим потянулся к ее руке.

– Мы будем тебе беспрерывно звонить, – пообещала Оливия. – Тебе еще надоест.

– Звоните почаще, – сказала Энни. – И приезжайте, как только сможете.

– Я бы поехал хоть сейчас, – отозвался Джим, – если бы мог чем-то помочь.

– Мы бы оба поехали, – проговорила Оливия, – но Джанни сказал, что следующий этап ты должна пройти сама. Вместе с Эдвардом.

– Вы и так сделали для меня слишком много.

– Мы упустили тебя, Энни, – сокрушенно заметил Джим. – Мы ничего не поняли вовремя.

– И Эдвард винит себя в том же, – сказала Энни. – Но я знаю, что он не прав, и вы тоже не правы. Виновата я одна. – Она подняла руку, не давая им возразить. – Я лгала. Лгала самой себе и всем, кто меня любит. И я едва не зашла слишком далеко.

– Слава богу, этого не случилось, – сказала Оливия.

– Слава богу, у меня есть вы двое, – отозвалась Энни.

Почти весь следующий день Оливия провела в аэропорту. Сначала они с Джимом провожали Энни и Эдварда, летевших в Лондон, а потом Оливия провожала Джима, возвращавшегося в Бостон.

– Передай от меня привет Кэри, – сказала Оливия и усмехнулась. – Если она, конечно, сможет это перенести.

– Кэри вовсе не чувствует ненависти к тебе, – серьезно произнес Джим.

– Но сильно недолюбливает.

– Она к тебе ревнует.

– Я знаю, – согласилась Оливия. – Только никогда не могла понять почему.

– Наверное, у нее есть причины.

– Она знает, что мы всегда были только друзьями, разве нет? – Взгляд Оливии скользнул по красивому лицу Джима. – Хотя, возможно, если бы я была на ее месте, я тоже ревновала бы тебя к любой женщине, оказавшейся поблизости.

– Вот уж вряд ли, – усмехнулся Джим.

Они медленно продвигались к паспортному контролю, стараясь извлечь из этих последних минут перед расставанием как можно больше.

– Береги себя, – проговорила Оливия, когда они дошли до турникета.

– И ты тоже.

– И будь счастлив. Не давай Кэри собой помыкать.

– Оливия, – укоризненно произнес Джим после минутной паузы, с грустью добавил: – Мне бы хотелось, чтобы вы лучше относились друг к другу.