Читаем Клетка и жизнь полностью

Через несколько месяцев я принес Юрию Марковичу список из 12 вопросов. Он внимательно прочел мои вопросы и вполне серьезно ответил так:

— Убедительный и доказательный ответ на любой из ваших вопросов грозит Нобелевской премией. А у меня к вам, Женя, предложение — по окончании мехмата идите ко мне в аспирантуру.

Я ответил вопросом:

— Неужели у вас мало своих аспирантов, биологов по образованию?

На что Юрий Маркович заметил:

— Я уверен, что вы достаточно быстро изучите теоретическую часть биологии и генетики, особенно с нашей помощью — моей и моих сотрудников. А вот аспирантам-биологам изучить математику, даже в малом объеме, — увы! — не дано. Как и четко сформулировать основные проблемы современной генетики, прочитав лишь одну-две книги по специальности, как это смогли вы. Это, полагаю, можно сделать, лишь обладая хорошо развитым логическим мышлением, что очень ценно.

Надо сказать, что довольно долго я думал над предложением Юрия Марковича и был склонен его принять. Но, к сожалению, жизнь сложилась так, что сделать этого не пришлось. Но это уже другая история.

<p>Эпизод второй</p>

Юрий Маркович вернулся из очередной командировки в США и рассказывал нам об этой стране, закрытой для нас тогда «железным занавесом». Мы с большим интересом его слушали. В конце рассказа я задал вопрос:

— Юрий Маркович, но все же — какие главные чувства вызывает Америка?

Юрий Маркович сразу ответил:

— Прежде всего чувство небывалой свободы. И, пожалуй, ощущение справедливости.

Напомню, что в Советском Союзе издавалась еженедельная газета «За рубежом», где публиковались статьи, либо выдержки из статей, печатавшихся в зарубежной прессе. Конечно же с нашими, то есть советскими, комментариями. У меня в портфеле лежал очередной номер этой газеты, где в рубрике «Их нравы» было опубликовано краткое описание судебного процесса, прошедшего в одном из западных штатов (сейчас уже не помню точно в каком). Суть дела: американский джентльмен ехал на автомобиле, чтобы забрать свою семью, отдыхавшую (или жившую) в горах. В автомобиле «загремел» задний мост. Джентльмен заехал в ближайший сервис, где ему якобы быстро починили машину, и он поехал дальше, но вскоре задний мост снова начал греметь. Тогда этот джентльмен развернул машину, вернулся на автосервис, достал автомат (в США разрешено хранение автоматического оружия как в доме, так и в автомобиле) и застрелил трех работников сервиса, после чего вызвал полицию и сдался властям. Его судили, и суд, как было написано в заметке, свелся лишь к рассмотрению технической экспертизы — действительно ли ремонт был произведен некачественно? Когда выяснилось, что да, некачественно, то присяжные единогласно оправдали этого джентльмена.

Я спросил Юрия Марковича:

— Насколько справедливо такое решение суда?

И получил ответ:

— Это, конечно, очень жестоко, но по американским стандартам вполне справедливо. Там халтурная работа приравнивается к величайшему преступлению. Присяжные, я думаю, рассуждали так: если бы этот человек доехал и забрал свою семью (жену и двоих детей) и начал спуск, и тут у него резко вышел из строя автомобиль, то он и вся его семья погибли бы, рухнув в пропасть, — то есть работники сервиса своей халтурой убили бы четверых. И, скорее всего, своим отношением к работе подвергли бы риску жизни еще многих людей, а может быть, и убили их. Поэтому джентльмен прав — он уничтожил убийц.

Тогда, скажу прямо, я абсолютно не понимал (вернее — не принимал) такой логики. Со временем я понял: в этом есть элемент некоторой высшей справедливости. За это понимание я глубоко благодарен Юрию Марковичу.

<p>Детские вопросы</p>

Татьяна ГЕЛЬФАНД. Директор и режиссер театра, «Red Productions Events», Нью-Йорк (США).

Я помню Юрия Марковича с самого детства.

Он часто приходил к нам домой, когда мы еще жили в Москве, работать с моим папой, Израилем Моисеевичем.

И Юрий Маркович всегда с удовольствием обсуждал со мной детские вопросы про клеточную биологию. Наверное, мне было лет семь, и я помню, что мой папа сказал: вот придет Юрий Маркович и тебе объяснит про раковые клетки.

И я помню, с какой добротой Юрий Маркович мне объяснял разницу между поведением нормальной и раковой клетки. Вот насколько он был увлечен своей работой, что даже ребенку рассказывал!

<p>Несоветская манера во всем</p>

Илья КОЛМАНОВСКИЙ. Кандидат биологических наук; научный обозреватель, теле- и радиоведущий, автор подкаста «Голый Землекоп» и постоянный лектор «Прямой речи».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии