Клетка

— Но как же так — просто сидеть и ждать? Разве нет ничего, что бы я мог сделать самостоятельно?

Такаги ничего не ответил. Он выдохнул дым, и облако, помаячив перед глазами, растворилось в воздухе.

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ

1

Такино достал из кармана кольцо с ключами.

Когда он повернул ключ в замке, раздался металлический щелчок. Дверь не была закрыта на цепочку.

— А, так всё это время ключ хранился у тебя, — заметила Акеми. — Я подумала, что ты его выбросил.

Она надела длинное тёмно-бордовое платье. Такино позвонил ей и сообщил, что придёт. В прошлый раз она прикрылась прозрачным розовым пеньюаром, а сейчас это мягкое шёлковое одеяние. Неужели она на самом деле хочет произвести на него хорошее впечатление? А Такино нет дела до того, во что она одета.

Он взял со стола пепельницу и подошёл к окну. Там, снаружи, моросил мелкий противный дождь, и улицы выглядели тёмными и бесцветными.

— У тебя настроение не очень, да? — поинтересовалась Акеми.

Она подошла к нему и встала рядом. Такино вспомнил, что он забыл купить цветы. Квартира Акеми находилась всего лишь в двух минутах ходьбы от станции Синсен, что по линии Ионокасира, но он вышел в Сибуя, и там тоже есть цветочные магазины. Не то что бы Такино думал об Акеми и потому решил купить ей цветы. Эта идея просто пришла ему в голову без всякой причины, когда он выходил из офиса. Может быть, дело в дожде.

Он потушил сигарету и дал пепельницу Акеми.

Затем Такино снял мокрую одежду. Принимая душ, он чувствовал, как тепло медленно разливается по его телу. Он взял один из кусков ароматизированного мыла Акеми и превратил его в пену. Мыльные пузыри плыли по ванной комнате и оседали на кафельной плитке.

— У тебя одежда насквозь мокрая. Ты правда шёл под дождём, да? — спросила Акеми, просунув голову в дверь ванной.

Такино не очень-то понравилась мысль о том, что кто-то шарится в его белье.

— Не трогай ничего, — сказал он.

— Но у тебя здесь есть чистая одежда.

— Забудь об этом. Всё на мне высохнет.

Он вылил ведро горячей воды себе на голову и услышал, как взвизгнула Акеми. Наверное, на неё попали брызги.

Такино почувствовал прилив тепла и повторил процедуру, только на этот раз с холодной водой. Его тело напряглось, и он непроизвольно застонал. Затем Такино закрыл кран. Внутри он ещё ощущал жар, а сверху тело покрылось гусиной кожей.

— Ты собираешься сегодня пойти вместе со мной на работу? — спросила Акеми, когда он пытался натянуть на себя влажные трусы.

— Не ходи сегодня. На самом деле уже поздно идти.

— Но я только начала там работать.

— Я поговорю с Такаяси, и будь уверена — он позаботится о специальном режиме работы для тебя.

— Я беспокоюсь не о нём и не о его менеджере. Меня волнуют другие девушки. Они начнут на меня жаловаться.

— Да пусть говорят, что хотят.

Он взял из холодильника пиво. Акеми принесла ему открывашку для бутылок и стакан.

Такино подтащил к окну стул, сел и отхлебнул пива. Казалось, дождь стал ещё сильнее.

— Скажи мне, а что именно я для тебя значу? — спросила Акеми.

«Ну вот, начинается, — подумал он. — Стоит провести с женщиной некоторое время, и рано или поздно эта тема всплывёт».

— Ты разозлился бы, если бы я тебе изменила? — продолжила она.

— Это твоё дело. Ты мне не жена.

Акеми красила ногти в тот же цвет, что и её одежда. После каждого мазка кисточкой она останавливалась и легонько дула на пальцы.

— Принеси-ка мне ещё бутылочку пива, — сказал Такино.

— Принеси сам, — ответила Акеми, маша руками с только что накрашенными ногтями.

Такино как раз надевал брюки, когда позвонили в дверь.

Акеми накинула на плечи банный халат и пошла открывать. Дождь начал затихать. Такино открыл штору и встал у окна с сигаретой во рту. Ещё не стемнело. Наверное, сейчас часов пять или около того.

Вдруг в комнату ворвались двое мужчин. Раньше Такино их никогда не видел. Он приготовился к драке.

— Даже не думай, парень. Нас здесь трое, — произнёс один из них.

Вошёл ещё один человек. Все они были примерно одного и того же возраста: лет двадцать девять — тридцать. Один из них носил тёмно-синий костюм с галстуком в красную полоску, двое других — неряшливые пиджаки кричаще-ярких цветов.

— Это что, налёт? — спросил Такино.

— Эй, ты, не зарывайся, — отозвался человек в костюме. — Мы здесь по делу.

— Ну, я и спрашиваю: ограблениями занимаетесь?

— Не, не наш стиль. Просто ты сунул нос не в своё дело.

Такино затушил сигарету. Тяжёлая стеклянная пепельница неожиданно навела его на мысль. Но если он не сможет бросить её точно в цель, то смысла в этой вещице не будет.

Акеми вернулась в комнату, и за ней следом шёл ещё один мужчина. Короткая стрижка, волосы с проседью, глубокие морщины на лице, правая рука перевязана. Старый сутенёр Акеми.

— Это я им сказала, — начала она. Губы женщины дрожали. — Ты меня недооценил. Думал, я всегда буду для тебя лишь куклой.

— Что я сделал не так?

— Я влюбилась в тебя, — ответила она. — Совсем немножко. Но это ты заставил меня в тебя влюбиться.

— И что тут не так?

— Но ты не отвечал мне взаимностью. Обращался со мной, как с куклой.

— Вот как оно всегда бывает.

— Что?