Клерки

– Мы же не два быка, готовые стучать рогами друг дружку из-за тёлки, переживающей течку. Зачем ты так неосмотрительно изгибаешь колесом грудь и готов защищать пирожок, который тебе никогда не достать из горячей печки? Я не в коем случае не хотел тебя обижать, просто не вижу предмет для ссоры. С Ириной у меня не те отношения, чтобы я был для неё Володей. Я тебя заверяю, Николай Петрович, я не пил с ней на брудершафт Мартини в спальне.

Николай Петрович кивнул, и больше они к теме личных обращений не возвращались. Надо сказать, что почтительное отношение Владимир Алексеевич заслужил не из-за того, что мог поставить на место коллег, находящихся с ним на равных или ниже в должностной иерархии. У него получалось проводить жёсткие разговоры и с теми, кто занимал более высокий статус в холдинге. Это не могло ни придавать ему веса среди сотрудников, с которыми он делал общее дело на рынке ЕРС-подрядчиков.

– Послушай, Алексеевич, мои передали, что ты не принимаешь план на следующий квартал, – звонил ему, например, руководитель одного из проектов.

– Всё верно, мои расчёты не отражают картины, которую вы предоставляете.

– Что значит твои расчёты? Мы дали прогноз! Будь добр свести его в общий отчёт. За цифры отвечаю я, как руководитель проекта, а не ты, чтобы решать верные они или нет!

– Валерий Станиславович, коль уж мы перешли на ты, то будь любезен дать обоснование плану, как прописано в приказе. Рисовать красивую картинку убыточному проекту я не собираюсь. У меня не отдел статистики, чтобы принимать на веру данные проектных офисов. Можешь указать, что не согласовываешь отчёт и вынести предложение по защите собственных показателей на комитет. Акционеров интересует прибыль, а не сопливые отчёты управленцев в конце периода: «Да, мы просчитались, но на то у нас были веские основания – здесь недопоставили, здесь не сумели вовремя заключиться, а здесь нас подвели нехорошие партнёры». Всегда можно обосновать несбыточную надежду, вместо того, чтобы честно оторвать задницы от стула и начать закрывать слабые места в проекте, дабы избежать переноса календарных сроков.

– А с каких пор ты радеешь за интересы акционеров?

– Я надеюсь, Валерий Станиславович, что ослышался, и ты сейчас не кусаешь руку, которая тебя кормит?

– Значит не хочешь меня выручить?

– Я собираю план и защищаю его на комитете, подсвечивая руководству дыры, через которые холдинг теряет деньги. Функция выручайки в моей должностной не прописана.

И скоро все поняли, что Владимир Алексеевич не просто образованный и хороший парень. Он кремень, эмоционально собранный и умеющий сказать нет и красивой девочке в мини юбочке и суровому дяденьке в шёлковом галстучке.

Глава 3. Корпоратив

Первый корпоратив Владимир Алексеевич отмечал уже ближе к телу руководящего состава. Исполнителей и мелких сошек, труд которых не требовал специальных знаний и большого ума, рассадили поодаль от генералитета холдинга.

Надо сказать, что чести быть близким к верхам, Годинский добился заслуженно. От принимающих решения не ускользнула железная дисциплина нового сотрудника, его умение справляться с поставленными задачами, невероятная по масштабам стрессоустойчивость и умение продавливать свою позицию на совещаниях.

Он был не из тех, кто отмалчивается, ожидая скорейшего окончания рабочего дня. На собраниях взяв слово, он чётко выстраивал речь, раскладывая по полочкам то, что хотел получить от коллег, одновременно обрисовывая для руководства очевидные преференции от тех или иных решений. Не чурался инициативы и словно математик, доказывающий теорему, настойчиво добивался исполнения каждого из пунктов своих требований.