Клеймо смерти

Покопавшись в памяти, Фрейя вспомнила, что в тринадцать лет перенесла аппендэктомию, в шестнадцать, катаясь на сноуборде, сломала плечо, в восемнадцать у нее был хламидиоз, а недавно – тут она смутилась и покраснела – случилась молочница.

Он занес все в компьютер, причем, если только она не ошиблась, история ее венерических заболеваний доставила ему особенное удовольствие. А потом направил ее за ширму и попросил раздеться.

Пока Фрейя Нортроп раздевалась, доктор Крисп перенес свои заметки на компьютер и посмотрел через комнату на зеленый экран. Покрутил ручку – шариковый кончик появился и спрятался.

Тело в Лагуне не давало ему покоя.

– Я готова, – сказала Фрейя.

Эдвард Крисп продолжал смотреть на кончик ручки.

– Фрейя Нортроп, – произнес он едва слышно. Ему нравилось это имя. Милая леди! Она определенно ему нравилась.

– Пока-пока! – сказал доктор чуть позже, когда пациентка ушла. Ему нравилось, когда от него уходили с улыбкой.

20

Пятница, 12 декабря

Судебный археолог Люси Сайбен, деловитая женщина слегка за сорок, с аккуратной прической и в современных квадратных очках, прибыла в сопровождении двух молодых помощников: случай довольно редкий – пусть учатся. В данный момент Люси стояла на коленях, пристально изучая останки. Лицо ее почти полностью скрывала марлевая маска, изящная фигурка затерялась в многочисленных складках мешковатого белого балахона, а ноги утопали в неуклюжих ботах. Часы показывали начало одиннадцатого. Скелет уже был полностью обнажен, и за процессом бдительно наблюдали судмедэксперт Надюшка Де Санча, представитель службы коронера Филип Ки и фотограф-криминалист Джеймс Гартрел – все в таком же защитном облачении.

Теперь скелет лежал в неглубокой, с неровными краями могиле, уставившись пустыми глазницами на яркие прожектора. Кое-где сохранились фрагменты ткани, а лежащие у ног заплесневелые темные туфли с высокими острыми каблуками подтверждали утверждение доктора, так кстати вышедшего прогуляться со своей собачонкой накануне вечером, что останки принадлежат женщине.

Первым делом Рой Грейс попросил Люси Сайбен определить возраст останков. Для этого прежде всего предстояло определить, как долго они пролежали здесь. Возможно ли, что тело захоронили относительно недавно, и тогда преступник и ближайшие родственники все еще могут быть живы, или же кости принадлежат кому-то, умершему так давно, что все, так или иначе имевшие отношение к нему, тоже покоятся в земле? Во втором случае следствие столкнулось бы с задачей куда более трудной.

И вот теперь Люси Сайбен недовольно качала головой:

– Почему рабочие, увидев кости, не остановились сразу же? Продолжая копать, они могли уничтожить какие-то ценные, значимые для нас улики.

– Так вы думаете, останки могут быть относительно недавними?

– Нет. Дорожку здесь проложили лет двадцать назад. Позволю себе предположить, что тот, кто убил эту женщину, знал о предстоящих работах и захоронил ее незадолго до их начала, полагая, что дорожка все скроет. Так что захоронение останков предшествует прокладке дорожки. Говорят, мафия прячет тела своих жертв под строящимися автострадами. Может быть, ее даже убил кто-то из тех, кто и прокладывал дорожку. Одно я знаю точно: это – место захоронения, но не убийства. Тело выкопали и перезахоронили.

– Почему вы так считаете?

Археолог указала на несколько едва различимых отметин на костях.

– Полагаю, это следы какого-то инструмента вроде лопаты. Ее закопали в другом месте, во временной могиле. Потом откопали, причем не очень аккуратно, – возможно, тот, кто делал это, нервничал или сильно спешил, – и в результате на костях остались в нескольких местах такие вот повреждения.

Грейс всегда с большим уважением относился к мнению этой женщины, неоднократно доказывавшей свой высокий профессионализм в прошлых делах.

– Что-нибудь еще в подтверждение такого вывода? – спросил он.

– Да. Хотя дорожку и проложили лет двадцать назад, жертва, как мне представляется, мертва около тридцати лет. Прежде всего, на это указывают туфли. Помнится, я подростком носила похожие. Но давайте забудем на время о туфлях и сосредоточимся на останках. – Люси указала на маленький фрагмент кости, держащийся на тонкой полоске иссохшей кожи. – Видите эту U-образную кость? Она удерживает на месте язык и нередко служит показателем причины смерти, поскольку гиоид часто ломается при удушении. В данном случае она цела. Несколько индикаторов указывают на то, что женщине на момент смерти было около двадцати. Мы видим незначительную стертость зубов, но при этом зубы мудрости уже присутствуют. Таз показывает ушковидную поверхность крестца в фазе один и лонное сращение в той же фазе.

Грейс старался успевать за объяснениями.

– Видите эту седалищную вырезку? Запирательное отверстие треугольной формы? Лобковую кость и широкий подлобковый угол?

Он кивнул, хотя понял далеко не все.

Она указала на череп, лежавший на боку.