Клей

В дверь позвонили, Мария пошла открывать, а Дункан воспользовался моментом, чтобы еще раз поставить Элвиса, на этот раз «In the Ghetto».

Перед Марией стоял мужчина с квадратной челюстью и слегка ошарашенным видом. Ей он был незнаком, в руках он сжимал бутылку виски и детский рисунок. Он был заметно навеселе, в приподнятом настроении и в то же время немного стеснялся.

– Простите, э, миссис Юарт, а муж ваш дома? – спросил он.

– Да… подождите минутку, – сказала Мария и позвала Дункана, который сразу пригласил Вулли Биррелла зайти и представил его Марии как своего друга с работы.

Биррелл был доволен, хоть и немного смущен свойским обращением Дункана.

– Мистер Юарт, э, Джонни Доусон дал мне ваш адрес… я так, заглянул сказать «спасибо» за давешнее. – Он нервно кашлянул. – Я слышал, над Аберкромби потешался весь цех.

Дункан улыбнулся, хотя, по правде говоря, ощущал уколы совести за унижение Аберкромби. Да, его надо было осадить, он заслужил, и Дункан предвкушал это с тайным злорадством. Но потом он видел, с каким искаженным от боли лицом тот шел через парковку после работы. Обычно Тэм Аберкромби уходил из цеха последним, но сейчас не мог дождаться пяти часов, чтобы выскочить за дверь. Отец Дункана всегда говорил, что не стоит выносить поспешные суждения о людях, даже если это враги. Никогда не знаешь, что за дерьмо может происходить в их жизни. У Аберкромби явно что-то стряслось, и это что-то много важнее, чем события злополучного дня.

Да и хер с ним. Жена Вулли Биррелла должна была вот-вот родить. Кто он такой, чтобы запрещать отцу быть рядом с роженицей?

– Он это вполне заслужил, Вулли, – ухмыльнулся Дункан, – пусть знает, с кем связываться. Да, старому пню не поздоровилось, но не стоит поминать его в этом доме. Однако как жена? Какие новости? – спросил он, оглядывая Вулли с ног до головы и уже зная ответ.

– Мальчик. Семь с половиной фунтов. У нас уже один парень есть. Этот брыкался и вопил с первых минут, так и продолжает в том же духе, – объяснял Вулли с нервной ухмылкой. – Не то что первый, тот тихий. Ровесник вашего молодца, – заметил он, улыбаясь Карлу, который изучал незнакомца, держась матери. – У вас еще дети есть?

Дункан громко рассмеялся, а Мария закатила глаза.

– Нам и этого больше чем достаточно, – сказал Дункан и, понизив голос, продолжил: – Мы думали собрать вещички, купить два билета до Америки, взять машину напрокат и пересечь материк. Посмотреть Нью-Йорк, Новый Орлеан, Мемфис, Нэшвилл, Вегас, всё-всё. Но тут у нас случилось небольшое происшествие. – Он потрепал молочно-белые волосы Карла.

– Не говори так, мальчик вырастет с чувством, будто он нежеланный ребенок, – зашептала Мария.

Дункан посмотрел на сына.

– Куда там, мы никому не отдадим нашего маленького мартовского зайца, правда, дружище?

– Поставь Элвиса, пап, – попросил Карл.

Дункан ухватился за подсказку сына.

– Отличная идея, сынок, я вот только возьму пару пива и стаканы, и мы обмоем рождение малыша. «Экспортное» пойдет, Вулли?

– Пойдет, Дункан, и прихвати еще стопки для виски.

– Ни слова против, – кивнул Дункан и отправился на кухню, подмигнув Марии. Карл потянулся за ним.

Вулли, как будто извиняясь, протянул Марии рисунок, который он держал в руках. На нем был цветной шар и карандашный портрет семейства. Мария поднесла листок к свету, чтобы изучить надписи. Здесь была целая история.

про нового малыша Вильям Биррелл пять лет начальная школа саутон рассказал Венди хайнс одиннадцать лет записал Бобби Шарп восемь лет

меня зовут Вильям, но вообще-то я Билли мой папа тоже Билли и у нас скоро будет новый малыш. я люблю футбол и Хибз самая лучшая команда папа берет меня с собой на стадион а маленького пока не будем брать все равно он еще в животике у мамы а ее зовут Сандра Биррелл

я живу в большом доме с окном у меня есть подружка ее зовут Салли ей семь лет и она в соседнем классе мистера колинза который старый а класс большой

– Просто здорово, – сказала Мария.

– В этой школе очень толковые учителя. Там дети всех возрастов помогают им присматривать за самыми маленькими, – объяснил Вулли.

– Отлично, наш пойдет в школу уже в конце лета. Ваш-то старшенький, похоже, умный ребенок, – заворковала она.

Гордость и алкоголь вступили в тайный сговор, и лицо Вулли наконец приобрело здоровый румянец.