Клан вампиров

Перед Вермашом возникла темная фигура. Высокая и устрашающая. Вермаш стоял, не шелохнувшись, в оцепенении. Фигура приблизилась, и детектив смог различить человека (а может и не человека вовсе). Плащ длинный, черные короткие волосы, руки, в перчатках, были окровавлены. Вампир подошел к Вермашу вплотную так, что детектив смог увидеть лицо: изящные его черты, глаза, пылавшие красным пламенем. Лицо все в крови. Незнакомец и Вермаш. Один на один.

Так и стояли. Вампир – напротив человека, человек – напротив вампира. Две расы, неминуемо должные истребить друг друга. Не сейчас, но потом.

Через пару истончающихся мгновений Вермаш снова смог говорить:

– Кто ты? – спросил он таинственного незнакомца, – вампир?

– Да. Голос оказался мягким, незатейливым, хотя и оставался напряженным, но этого было достаточно для того, чтобы Вермаш немного успокоился.

– Спасибо…

– Ты, тот детектив, что стал свидетелем убийства Кшиштофа Зельберга?

Вермаш опешил и удивился, но сказал твердо:

– Да.

Так и стояли молча. Лицо, залитое кровью и потом, и лицо, испещренное морщинами, но сконфуженное от страха.

Вокруг только молчание, которое разрывали крики вампов-мутантов. Клаус и Марсель добивали последних. Некоторые кибервампы, ползая на руках с отрубленными по пояс ногами, пытались атаковать Марселя. Но куда же таракану тягаться с тигром! Марсель смеялся и разрубал бедняг-мутантов, орошая сочную траву кровью. В ночи кровь казалась черной, а может такой и была. Странно было смотреть, как Высший, который больше смахивал на старца (дряхлый, иссохший, но пока крепкий), изничтожал армию его бывшего друга, который за долгое время знакомства стал, наверно, самым злейшим врагом.

– Уходи быстрей, если жизнь тебе твоя дорога, – сказал вампир, – и больше никогда не смей упоминать то, что ты здесь сегодня увидел.

Вермаш часто закивал:

– Хорошо.

– Харольд присмотрит за тобой. Уходи!

Вампир повысил голос, когда, взглянув в сторону церкви, увидел, что оттуда приближалась фигура, черная, но сгорбленная.

Вермаш испугался, никогда еще за 30 лет службы его жизнь не подвергалась такой опасности, он мог умереть. Поэтому, как только вампир снова взглянул на него, Вермаш стал отступать. Пройдя два или три шага, глядя на исчезающего во мгле ночи вампира, он развернулся и побежал в темноту. Наверно, даже в детстве детектив не бегал так быстро. В голове стоял последний момент: Он слышит рык, проносящийся мимо свет, блеск от клинка, а после лицо вампира.

– Он спас меня… зачем, может, чтобы самому загрызть? – думал Вермаш. И ему стало жутко, он обернулся, но за спиной была лишь ночь, Вермаш все бежал.

****

Я обернулся. Марсель подходил ко мне. Он был весь в крови, не своей, но в чужой. Лишь его нога была рассечена, но рана уже затягивалась. Он сгорбился, став итого меньше. Зато морщины как будто сгладились, остались, но менее старческие. Он выпил крови.

Марсель понял мои мысли и с усмешкой сказал:

– Хоть кровь вампирская, при чем кровь этих отродий, но она наделена необычайным вкусом. Ты же знаешь, Владислав, что нам можно употреблять любую кровь.

Я кивнул.

Посмотрев в темноту, он добавил.

– Ты правильно сделал. Он нам еще сгодится.

– В войне вампиров с вампирами люди не помощники.

– Ты отпустил сейчас человека, детектива полиции, хотя он может начать расследование и дойти до сути. Но помощи его тебе не надо.

– Он ее не предлагал… и как он сможет помочь нам…

– Посмотрим. Посмотрим, в таких случаях лучший друг – это время. Его поток бесконечен и чрезвычайно глубок. Никто не сможет предсказать, какую службу сослужит нам этот офицер.

– Ждать нельзя.

– Да, ты прав, нельзя. Поэтому пойдем, посмотрим, что там с Клаусом и Экбертом.

****

Полил беспощадный дождь. Он пришел делать свою работу. Смывал с земли всю гадость и мерзость. Смывал большие лужи крови, оставшиеся после битвы. Кровь медленно впитывалась в землю, земля утоляла голод, хотя и была уже опьянена этим напитком жизни и смерти. Ночное полотно было соткано из туч, в некоторых местах огромные дыры позволяли увидеть великолепные звезды, холодные песчинки, дарующие такую чарующую красоту. Крупные капельки – парашютисты спускались на землю зачищать ее от грехов жизни.

****

Перед уходом я облил все трупы кислотой, смешанной с чесночным раствором. В воздухе зашипело, трупы стали пузыриться и сгорать. Поднялся ужасный смрад. Мы закрыли носы руками, чтобы самим не вдыхать сильно раздражающий запах чесночного снадобья. А потом в мгновение ока перебрались на крыльцо резиденции клана.

Пока я и Марсель зачищали поляну перед собором, Клаус помогал Экберту с его отрубленной ногой. Клаус поднес ногу, которую Экберту отрубили по самое бедро, он положил ее возле Экберта, сидевшего и прислонившегося к стене. Лермонт соединил ногу, и процесс заживления начался. Ткани соединялись, образуя группы мышц и нервов, наращивалась кожа, только вот хорошие джинсы уже не восстановишь.