Клан Северин

Жрец меня узнал, открыл доступ со своей стороны и между нами сформировался пробой пространства диаметром примерно в тридцать сантиметров. Эрги он пожирает, конечно, с бешенной скоростью. Но зато такой пробой, который имеет привязку к ритуальному залу, трудно разрушить и через него легко перебрасывать негабаритные грузы.

Благообразный старик в серой мантии, которая почему-то дымилась, смотрел на меня широко распахнутыми глазами, и в них было то, чего я никогда за ним не замечал. Митреус боялся. А еще его трясло, и даже одежда не могла скрыть сотрясающую старика сильную дрожь.

— Урк-варт? — словно уточняя, как-то растерянно спросил меня жрец.

— Он самый, — подтвердил я.

— Как? Почему? Откуда ты?

Митреус явно был не в адеквате и я пощелкал в воздухе пальцами:

— Уважаемый, соберитесь. Я узнал, что Сигмант в беде и решил уточнить, что происходит. Сами понимаете, с чем это связано. И не называйте меня прежним именем, если рядом есть посторонние.

Того, что произошло дальше, я никак не ожидал. Потому что преподобный Митреус, авторитетный жрец с титулом святого, заплакал. По его щекам покатились крупные слезы. Но это половина беды. Что немаловажно, судя по обстановке за его спиной, он находился во внутренних покоях одного из храмов в оазисе Ульфира, который являлся центром домена Сигманта, и где-то невдалеке шел бой. Опыта у меня более чем достаточно и шум сражения я не перепутаю ни с каким другим. Взрывы! Крики! Звон оружия! Выстрелы! Да уж… Сомнений нет. Враги Сигманта смогли ворваться в его оазис и теперь понятно, почему у Митреуса дымится зачарованная мантия. Наверное, сам успел в бою поучаствовать. Однако почему он ноет, словно баба? Неужели… Да ну нафиг… Не может быть… Такое нестандартное поведение у жреца может быть только в том случае, если он потерял смысл жизни… А смысл его жизни служение одному конкретному существу…

— Митреус! — повысил я голос, чего раньше в его присутствии никогда себе не позволял. — Очнись!

Мой окрик подействовал. Старый жрец немного успокоился, а его взгляд стал осмысленным и спустя несколько секунд он быстро затараторил:

— Сигмант погиб. Понимаешь? Он погиб! На него насели три десятка вражеских паладинов и наемные боги. Выстоять было невозможно, и он пал в бою. Сигмант возродится. Когда-нибудь это обязательно случится. Только я до этого великого дня уже не доживу и не увижу лик своего бога. Выбраться отсюда не получится. Придется умереть. И то, что ты связался со мной, есть ничто иное, как божественный промысел. Возьми артефакт, из-за которого убили Сигманта, и спрячь. Лови!

Жрец не давал мне вставить ни одного слова, а когда он сказал «лови», в его руках появился вытащенный из подпространства металлический ящик, который он ловко перекинул через пробой на мою сторону.

Демоны! Как все неожиданно. Хватать ящик, в котором неизвестно что, я не стал, а на лету подхватил его, высвободив кмит с «Плющом», и укутал в силовой кокон, а затем опустил груз на пол.

— Спасайся! Беги! — продолжал говорить Митреус. — Про тебя многим известно и сына павшего бога уничтожить, захватить или подчинить захотят многие. Дождись, когда Сигмант воскреснет, отыщи его и верни то, что получил. Я все сказал.

Он едва не закрыл пробой. Однако я успел напрячь все свои способности к подчинению других существ и буквально выкрикнул:

— Стой!

Жрец замер и, понимая, что он вот-вот сорвется и все же прервет связь, попытался задать ему хотя бы пару вопросов. Понимаю, что он в шоке от смерти божества, которому посвятил свою жизнь и посмертное существование. Ясно, что в храме идет последний бой и теперь он желает только одного, героически погибнуть с именем Сигманта на губах. Но я должен получить еще хотя бы несколько крупиц информации. И пусть известие о гибели Теневика меня тоже слегка выбило из колеи, я все-таки мог адекватно воспринимать происходящие события, и спросил его:

— Что с настоящим Райнером?

— Убит три дня назад… Сигмант никому не говорил, кто он и назначил сына младшим послушником, которого я взял в ученики… Прорыв был и мальчик сражался храбро… Его гибель подкосила Сигманта… И он не смог вовремя отреагировать на вражескую контратаку…

— Ясно. А что за артефакт в ящике?

Митреус заметно напрягся и я понял, что он не хотел отвечать на этот вопрос. Однако я надавил:

— Мне нужно знать, дабы понимать, с кем и из-за чего я столкнусь. Ответь, Митреус. Это важно. Если я не сохраню артефакт, то не смогу передать его Сигманту, когда он воскреснет.

Жрец покорился:

— Это наследие богини Лофины, второй жены Сигманта, активатор для перехода в отражения смертных Демиургов.

— А…

Я хотел спросить, кто такие Демиурги, да еще и смертные. Вот только не вышло. Рядом с Митреусом что-то взорвалось, на старика упало несколько огненных капель, которые подпалили ему одежду, и он, резко взмахнув рукой, оборвал связь.

Писец! Я стою в заклинательном зале и пытаюсь переосмыслить то, что узнал от жреца, а под ногами запечатанный высокоранговой магией божественного уровня ящик.