Клан новых амазонок

– Поспорили и ударили. Нож висел на стене. Это люди особого склада, эмоциональные, нервные, часто срываются. Вот вам и мотив, вот вам и психологическое объяснение случившегося. И потом, они оба гораздо моложе нас, особенно этот бывший танцор Марек Лихоносов. Он человек нервный, об этом все знают. Вполне мог вспылить. Я не уверяю, что он убийца, но если кого-то проверять, то их в первую очередь. Среди гостей были люди состоявшиеся и состоятельные. Мы не стали бы бегать с ножом по коттеджу. Если нам нужно было кого-то устранить, мы нашли бы другие методы и других людей. С моими деньгами, – тихо и выразительно произнес Царедворцев, – это отнюдь не проблема. Я бы нашел подходящего профессионала, который сделал бы все достаточно быстро и аккуратно. И не тогда, когда я буду отдыхать в соседней комнате, а совсем в другом месте. Вы же специалист по преступлениям и должны это понимать. Я слишком богатый человек, чтобы самому брать в руки нож, да и Глеб Алексеевич Харазов человек далеко не бедный. Чтобы стать руководителем такой компании, как наша, мне пришлось через многое пройти, господин эксперт. Через очень многое. В девяностые годы просто выжить было уже большим подарком судьбы. Каждого второго бизнесмена либо убивали, либо разоряли, отнимая все до последней нитки. Время было такое бандитское. Ну, и самое главное. У меня нет никаких финансовых противоречий или проблем с покойным. А моя знакомая Виолетта Гальцева, с которой я собирался отмечать этот праздник, является близкой подругой жены погибшего. Можете узнать у них.

– А если бы были? – спросил Дронго.

– Я бы решил свои проблемы, – твердо проговорил Царедворцев, не отводя взгляда, – и не поехал бы туда отмечать Новый год в этой компании.

Дронго хотел еще что-то спросить, но дверь неожиданно открылась, и в кабинет вошла молодая женщина. Среднего роста, блондинка, в темно-сером костюме, она была удивительно похожа на своего отца. Искусный макияж, стильная прическа, модные очки – было очевидно, что она принадлежала к породе современных женщин, активно занимающихся бизнесом. Ольга прошла к столу.

Дронго поднялся при ее появлении, Царедворцев остался сидеть в своем кресле.

– Что здесь происходит? – поинтересовалась она. – Мне сказали, что какие-то типы приехали сюда и угрожают моему отцу. Из-за чего ты прервал совещание и выставил всех из своего кабинета? Этот человек тебе угрожает?

Она не смотрела на гостя. Для наследницы сотен миллионов долларов чужой человек просто не существовал. Он был всего лишь предметом, как стул или стол.

– Это – господин эксперт по вопросам преступности, – пояснил отец, – его прислал Сергей Владимирович. Он позвонил мне и попросил с ним встретиться. Просто он немного опоздал.

– Значит, должен был сидеть в приемной и терпеливо ждать, пока ты его примешь, – повысила голос Ольга. – Не понимаю, почему ты позволяешь своим гостям так себя вести и врываться в твой кабинет? Ты руководитель одной из самых крупных компаний в нашей стране и мог бы вести себя соответственно своему статусу.

– Мы уже закончили, – примирительно произнес Царедворцев. – Хватит, Ольга, мы уже обо всем поговорили.

– Интересно, о чем? О твоей семье? О чем мог разговаривать с тобой этот эксперт по вопросам преступности? Может, они уже нашли убийцу Пашкова? На самом деле это наверняка был какой-нибудь охранник с парковки, который считал, что в коттедже никого не будет, и полез туда чем-нибудь поживиться. Профессиональные сыщики вычислили бы его за два часа. Но профессионалов уже не осталось. Они только берут взятки и «крышуют» бандитов, больше ничего делать не умеют.

– Ну зачем ты так? – попытался сгладить ее слова отец.

– Извините, – вмешался Дронго, – я всего лишь консультант и неофициальное лицо, поэтому ваши обвинения ко мне явно не относятся. И я бы не был столь категоричен. За минуту до вашего появления ваш отец вспоминал дикие девяностые годы, когда вы были гораздо моложе. Вам повезло, что вы не работали руководителем компании в те годы, когда Николай Герасимович создавал свой бизнес. Время было тогда по-настоящему сложное, и вся правоохранительная система рассыпалась в прах. Сейчас все по-другому, и я не думаю, что можно так безапелляционно обвинять всех в покровительстве бандитам. Полагаю, среди следователей и прокуроров немало честных и порядочных людей.

– Браво! – произнесла Ольга, не скрывая своего презрения. – Вы просто идеальный пропагандист нашей правоохранительной системы. Наверное, поэтому нашу милицию хотят переименовать в полицию, а следственный комитет вывели из прокуратуры. – Она была в курсе последних новостей. – И вы еще смеете говорить, что сейчас иное время?

– Не буду спорить. Я пришел к вашему отцу не за этим. Меня попросили заняться расследованием убийства Пашкова, чем я сейчас и занимаюсь.

– Нужно было записаться на прием и ждать, пока он вас примет, – жестко заявила Ольга, – и вообще, приезжать вовремя. Николай Герасимович слишком занятый человек, чтобы врываться к нему без доклада и в любое время. Это вы хотя бы усвоили?