Клан Инугами

Это была Кокин Миякава, наставница игры на цитре кото из школы Икута, приезжавшая из Токио иногда раз в квартал, иногда раз в полгода. В этих местах и в окрестностях Ина у нее было немало учеников, и, приезжая в Насу, она всегда останавливалась на вилле Инугами, чтобы уже отсюда навещать дома своих подопечных.

— Итак, когда вы приехали, госпожа Миякава?

— Вчера вечером. Думала направиться прямо сюда, но час был слишком поздний, не хотелось вас беспокоить. Вот и решила остановиться в «Трактире Насу».

— О, вам не следовало проявлять такую щепетильность. Вы знаете, здесь вам рады в любое время.

— Я бы не постеснялась прийти, когда бы вы, госпожа Мацуко, были на вилле одна, но, как мне известно, сейчас здесь живут ваши родственники. — Щуря свои почти не видящие глаза, Кокин говорила спокойно и тихо, голосом тонким и деликатным. — На самом деле хорошо, что остановилась в гостинице, потому что, говорят, вчера здесь случилось нечто ужасное.

— Значит, вы уже наслышаны об этом?

— Да, наслышана. Какое страшное событие! Вот и решила, что вы, должно быть, очень заняты, поэтому я поеду прямо в Ина, но мне не хотелось уезжать, не поздоровавшись. И в самом деле, какое ужасное событие.

— Простите, что приходится вас затруднять, но если уж вы здесь, мне бы хотелось взять урок. И даже если вы собираетесь в Ина, не могли бы вы остаться в Насу немного подольше, если сможете?

— Что ж, пожалуй, могу.

В этот момент появилась служанка, обслуживающая покои Мацуко.

— Простите, госпожа, но инспектор Татибана и господин Киндаити хотели бы повидать вас на минутку.

Услышав это, Кокин поднялась.

— Мне пора, госпожа Мацуко. Однако если я все-таки решу поехать в Ина, то зайду повидаться с вами или позвоню перед отъездом.

В дверях они и встретились — наставница игры на цитре и входящие в комнату Татибана с Киндаити. Оглянувшись на ее миниатюрную фигурку, Киндаити заметил:

— Какая странная гостья!

— Да, это музыкантша, обучающая меня играть на кото.

— У нее плохо с глазами?

— Нельзя сказать, что она совсем слепа, но… — Мацуко повернулась к Татибана. — Что с отпечатками, инспектор, — вы получили результат?

— Нет, пока нет. Но мне хотелось бы показать кое-что господину Киё.

Мацуко некоторое время испытующе вглядывалась в них, но в конце концов позвала Киё. Тот немедленно появился из своей комнаты.

— Простите, что беспокою вас, господин Киё, — обратился к нему инспектор, — но не могли бы вы взглянуть вот на это?

Когда Татибана развернул окровавленное полотенце, Мацуко отпрянула, Киё сохранил спокойствие.

— О, Небо, где вы это нашли?

Инспектор Татибана коротко пересказал историю хозяина гостиницы.

— Понимаете, на нем начертано «Возвращающимся ветеранам от друзей. Хаката», вот я и подумал, может, господин Киё знает чего-нибудь об этом.

Киё сидел молча и размышлял, потом повернулся к Мацуко:

— Матушка, где вещи, которые мне дали в Хакате, когда я вернулся в Японию?

— Я все сложила в кладовку.

Открыв кладовку, Мацуко вынула завернутый в ткань сверток и, развернув его, предъявила различные вещи — военную форму, пилотку, вещевой мешок Киё открыл мешок и вынул оттуда полотенце.

— Мне дали вот это.

На полотенце было начертано: «Возвращающимся ветеранам от соратников. Хаката».

— Понятно. Значит, там раздают разные полотенца. Но, господин Киё, не знаете ли вы кого-нибудь, у кого могло оказаться такое полотенце? Он назвал себя Сампэем Ямадой и дал свой адрес — 3-21, Кодзимати, Токио.

— Что? — резко вскрикнул Киё. — 3-21, Кодзимати?

— Именно так. Госпожа Мацуко, говорит ли вам что-нибудь этот адрес?

— Разумеется. Это наш токийский адрес.

Киндаити пронзительно присвистнул и принялся чесать в голове. Инспектор Татибана тоже насторожился.

— Понятно. Значит, вероятность того, что человек из гостиницы как-то связан со вчерашним убийством, увеличивается. Господин Киё, у вас нет никаких соображений, кто бы это мог быть? Ну, скажем, фронтовой друг, приехавший повидаться с вами после возвращения в Японию? Или кто-то, у кого есть на вас зуб?

Киё медленно покачал головой:

— Нет, мне нечего сказать по этому поводу. Конечно, мы там были долго, я, может быть, и сообщил кому-нибудь свой токийский адрес, но кто бы это мог приехать сюда, в Насу, — ума не приложу.

— Кроме того, инспектор Татибана, — вмешалась Мацуко, — вы сказали, что этот кто-то затаил зло на Киё. Но вспомните, ведь убит Такэ, а не Киё.

— Совершенно верно. — Инспектор почесал в затылке — Кстати, господин Такэ тоже служил в армии?

— Да, конечно. Но ему повезло, он все время находился в Японии. В конце войны, мне кажется, он служил в войсках противовоздушной обороны в Тиба или что-то в этом роде. Такэко должна знать лучше.

— Что ж, я у нее и спрошу. Еще одно, госпожа Мацуко. — Татибана искоса глянул на Киндаити, словно ища поддержки. — Это насчет Макаки. Полагаю, он тоже был призван?

— С его-то телосложением? Разумеется.

— И где он был в конце войны?

— Кажется, на Тайване. Ему повезло, он очень быстро вернулся в Японию. Кажется, это было в ноябре прошлого года. А при чем тут Макака?

Татибана на вопрос не ответил, но продолжил: