Кладезь Погибших Сюжетов, или Марш генератов

Я вздохнула. Прямо как у мамы дома.

Снов мне в ту ночь не показывали. Лондэн не приходил, но не было также и… как ее там? Спала я крепко и не услышала будильника. Проснулась в жутком состоянии. Я просто лежала на спине, глубоко дыша и пытаясь справиться с тошнотой. В дверь постучали.

— ибб! — крикнула я. — Откроешь?

У меня гудела голова, но ответа я не дождалась. На часах было почти девять, и обоим генератам полагалось уже находиться в колледже Святого Табулараса на практикуме по второстепенным событиям или чему-то в этом роде. Я выползла из постели, выждала, пока перестанет кружиться голова, закуталась в халат и стала спускаться по лестнице. Когда я открыла дверь, там никого не оказалось. Я уже собралась захлопнуть ее, как вдруг услышала голосок:

— Мы тут, внизу.

Передо мной стояли ежик и черепаха. Но ежик не походил на миссис Ухти-Тухти, не уступавшую мне ростом. Эти ежик и черепаха были такого размера, какого им и положено.

— Четверг Нонетот? — спросил ежик.

— Да, — ответила я, — чем могу служить?

— Тем, что перестанете совать свой нос туда, куда не надо, — высокомерно заявил еж, — вот чем!

— Не понимаю.

— А Расписной Ягуар? — встряла черепаха. — А «кто свернется клубком»? Ничего не напоминает, всезнайка самоуверенная?

— О! — сказала я. — Значит, вы — Злючка-Колючка и Неспешная!.[40]

— Они самые. И стишок, которым вы так великодушно одарили Расписного Ягуара, создает нам проблемы: этот тупой представитель семейства кошачьих его никогда не забудет!

Я вздохнула. Жить в Книгомирье оказалось куда сложнее, чем я думала.

— Почему бы вам тогда не научиться плавать или еще чему-нибудь?

— Кому, мне? — сказал Злючка-Колючка. — Глупости говорите! Когда это ежи плавали?

— А вы могли бы научиться сворачиваться клубком, — сказала я Неспешной.

— Сворачиваться? — буркнула черепаха. — Спасибо, не надо.

— А вы попробуйте, — настаивала я. — Распустите шнуровку на панцире и коснитесь пальцев ног.

Повисло молчание. Ежик с черепахой переглянулись и захихикали.

— Вот Расписной Ягуар удивится-то! — зафыркали они, поблагодарили меня и удалились.

Я закрыла дверь, заглянула в холодильник, пожала плечами и съела большую порцию яблок «Бенедикт», перед тем как надолго забраться в душ.

В коридорах Кладезя царило такое же оживление, как и вчера. Торговцы ругались с покупателями, заключались сделки, принимались заказы, разбивались пари. То и дело у меня на глазах возникали и исчезали персонажи, когда их перекупали из одной книги в другую. По дороге я рассматривала вывески магазинов и пыталась понять, каким образом они делают то, что делают. Здесь были латальщики, граммаправы, местоописатели, настроенщики, постраничники — всех и не перечесть.[41]

У меня снова ожил комментофон. Я попыталась заткнуть его, но сумела только приглушить. По дороге я заметила среди дельцов знакомую фигуру в обычном костюме путешественника — в куртке-сафари и пробковом шлеме, с револьвером в кожаной кобуре. Это был командор Брэдшоу, звезда тридцати четырех увлекательных приключенческих романов для детей, изданных в твердом переплете. Оказавшись в тридцатых годах не у дел, Брэдшоу вступил в беллетрицию, сделавшись там чем-то вроде серого кардинала. Он все видел и всем двигал — по крайней мере, так он сам утверждал.

— Сто! — язвительно восклицал он, когда я подошла ближе. — Это лучшее, что вы можете предложить?

Продавец цепочек событий, с которым он разговаривал, пожал плечами.

— Сейчас на нападение львов спрос невысокий.

— Но это же потрясающе, вы понимаете, потрясающе! — восклицал Брэдшоу. — Вы на самом деле ощущаете горячее дыхание на затылке! Дети просто тащатся от такого, готов поспорить, это же такая отдушина после званых вечеров и тесных платьев!

— Ладно, сто двадцать. Это последняя цена.

— Кровопийца! — пробормотал Брэдшоу, забирая деньги и отдавая маленький стеклянный шарик с нападением льва, которое, как я предположила, было подвергнуто сухой заморозке и помещено внутрь.

Командор отвернулся от торговца и заметил мой взгляд. Он быстро спрятал выручку и вежливо приподнял шлем.

— Доброе утро!

— Доброе утро, — ответила я.

— Вы — стажер Хэвишем, да? Напомните мне ваше имя.

— Четверг Нонетот.

— Да что вы? — воскликнул он. — Впервые слышу. Как я заметила, он был на добрый фут выше, чем когда мы с ним встречались в прошлый раз. Сейчас знаменитый путешественник почти доставал мне до плеча.

— Вы намного… — начала я, затем спохватилась.

— Выше? — догадался он. — Именно, девочка. Люблю женщин, которых не стесняют хорошие манеры. Мелани — моя жена, ну, вы знаете, — она тоже грубовата. «Траффорд, — говорит она мне, это зовут меня так, Траффорд, — Траффорд, ты просто никчемная куча слоновьего дерьма». Все так неожиданно: я только что вернулся домой после ужасных приключений в Центральной Африке, где меня взяли в плен дикари и чуть не поджарили на вертеле. Два шведских золотоискателя украли священный изумруд Умпопо, и…