Клад последних Романовых

— Что же у вас с диваном случилось? — глядя на растерзанную мебель, поинтересовался грузчик. — Собака, что ли, взбесилась?

— Вот-вот. Собака. Окончательно с катушек слетела, — подтвердила Ирина Григорьевна.

— Крупная, наверное, — боязливо попятился к двери второй грузчик. — Не меньше кавказца.

— Угадали. Да вы не бойтесь, ее уже усыпили, — махнула рукой Ирина Григорьевна. — Ну, мальчики, берите старый диван, кресла и выносите.

Полина стояла в уголке, тихонько посмеиваясь, Ирина Григорьевна ей очень нравилась. В ней чувствовались доброта, здоровое чувство юмора и житейская мудрость. То, чего так недоставало ее маме. Кроме доброты, конечно. Мама очень добрая, тут же поправилась Полина.

Диван и кресла были расставлены и распакованы, на новые подушки надеты наволочки, на одеяла пододеяльники, Ирина Григорьевна уехала, а они с Максимом, оставшись вдвоем, неожиданно почувствовали неловкость, какая бывает, если на свидании вслепую мужчина и женщина категорически не понравились друг другу и теперь откровенно не знают, что делать.

Но ведь у них не свидание! И ей, Полине, нет дела до этого человека. Она вообще не хотела сюда приезжать, это он ее притащил, а теперь она должна чувствовать себя нежеланным гостем, пятым колесом в телеге, и прочее в том же роде.

— Знаете, я устала и пойду спать, — заявила Полина, поднимаясь. Ее решение прозвучало резко и даже грубовато, так что Полина, устыдившись себя, тут же добавила максимально добродушным тоном: — Все-таки мне завтра на работу рано вставать, а я даже не представляю, как отсюда добираться.

— Мы поедем вместе. За завтраком обсудим план дальнейших действий, а сейчас действительно пора ложиться, — согласился с ней Максим, стараясь скрыть облегчение.

Когда диван был установлен, последний мусор убран и Ирина Григорьевна покинула квартиру, Максим, вернувшись в гостиную к Полине, неожиданно ощутил непривычное смущение. Разбитый Анькой телевизор не работал, поужинать они уже успели, от кофе, чая, вина и прочих уцелевших в доме напитков Полина отказалась. Разгадывать таящуюся в записке загадку, не имея нужных книг, было бессмысленно. Оставалась светская беседа, и вот тут Максим, который всегда комфортно чувствовал себя в любой компании, никогда не лез за словом в карман и всю жизнь считался дамским угодником и ловеласом, вдруг ощутил тоскливую неуверенность в себе. В голове не находилось ни одной умной мысли, а все, что находились, казались на редкость пошлыми и пустыми, озвучивать их в присутствии серебристо-стальной Полины было отчего-то стыдно. А она менялась на глазах, и мягкий серебристый блеск таял с каждой секундой, уступая место холодной стали, пока девушка наконец не поднялась, отчеканив, что устала и желает спать.

Максим едва не заплакал от счастья. Не потому, что мечтал от нее избавиться, а потому, что боялся предстать в ее глазах законченным идиотом, к тому же еще и невоспитанным.

Глава 20

12 июня 2018 г. Санкт-Петербург

— Проходите, не стесняйтесь, — открыла Станиславу Дмитриевичу дверь еще не старая, но какая-то перекошенная и выцветшая женщина, опирающаяся на палку. — Вы майор Авдеев? Проходите. Да, жалко Пановых. Хорошие были люди. Добрые. Вот и мне, когда я в аварию попала, очень помогли, — усаживаясь в кресло и пристраивая рядом палку, проговорила Зоя Васильевна.

— А как это случилось? — наклонившись к хозяйке, полюбопытствовал майор.

— Авария, в смысле? Да глупо все вышло, — вздохнула Зоя Васильевна. — Ничто и не предвещало. Стояла я на пешеходном переходе, как раз после работы домой шла, часов пять, наверное, было, машин сплошной поток. У нас тут на Московском проспекте это случилось. Несутся, как наперегонки. Народу на переходе тоже много, все домой торопятся. Ну и у меня за спиной какая-то заварушка ни с того ни с сего началась. Кто-то меня в спину и толкнул, а тут как раз маршрутка летела, и я прямиком под нее. Если честно, я такого ужаса за всю жизнь не переживала, — с кривой улыбкой произнесла Зоя Васильевна. — Хорошо, сознание от болевого шока быстро потеряла. Очнулась уже в больнице, а то бы от страха с ума сошла, наверное. Арина Николаевна с Сергеем Борисовичем несколько раз меня навещали. Палату мне оплатили отдельную, сиделку. А то дочь у меня работает, да еще внуки маленькие были, ей дежурить некогда. Да и денег у нас в семье лишних на сиделок тоже нет. Потом еще Арина Николаевна передачи приносила и лекарства оплачивала. И профессора привозила на консультацию. Да если честно, — взглянула в глаза капитану Зоя Васильевна, — я и хожу-то, может, благодаря ее заботам. — Тут она не выдержала и, достав платок, утерла выступившие на глазах слезы.

— Скажите, Зоя Васильевна, а Ирину Григорьевну это вы Пановым рекомендовали?

— Кого?

— Ирину Григорьевну, их новую домработницу. Ту, которая у них сейчас работает, — стараясь не показать удивления, пояснил майор.

— Ах, Ирину… Да, я, — кивнула Зоя Васильевна.

— А как давно вы с ней знакомы?