Китти и Полуночный час

Если бы мы здесь занимались популярной психологией, то я сказала бы Эстель, что у неё проблемы с обязательством и принятием ответственности за последствия своих решений. Она вечно бегает в поисках исцеления и сейчас прибежала ко мне.

— Скажи мне, что произошло.

—Теперь я стала смертной — я могла делать, всё что захочу, правильно? Я могла гулять средь бела дня. Я занималась проверкой посетителей у главных ворот две ночи назад. Растворилась в толпе и никогда не вернулась. Я нашла укрытие — старый сарай, кажется. Утром я вышла через открытую дверь на солнце… и загорелась. Голод вернулся. Он… он забрал своё исцеление, своё благословение. Свою благодать.

—Исцеление не работало.

— Нет, работало! Но я потеряла веру.

— Ты загорелась. Как сильно ты поранилась, Эстель?

— Я… я только потеряла половину лица.

Я закрыла глаза. Симпатичное изображение Эстель, которое я представляла, треснуло, фарфоровая кожа покрылась пузырями, почернела, превратилась в пепел, пока не выступила кость. Эстель нырнула в тень и потому что всё ещё была вампиром, бессмертной — выжила.

— Эстель, по одной из теорий, Смит обладает своего рода эстрасенсорными способностями. Это не исцеление, но ограждает людей от некоторых побочных эффектов их натуры. В случае вампиров — это уязвимость к солнечному свету и потребности в крови, необходимость превращаться в зверя — для ликантропа. Последователи Смита должны оставаться с ним, чтобы он мог сохранять эффект. Это своего рода симбиоз — он сдерживает их бурные натуры и питается силой и вниманием. Как думаешь?

— Я не знаю. Я больше ничего не знаю.

Она шмыгнула носом. Её голос звучал глухо, и я поняла, отчего раздаются помехи.

В студию вошёл Мэтт.

— Китти, у тебя звонок на четвёртой линии.

Четвёртая линия для чрезвычайных звонков. Этот номер есть только у нескольких человек. Во-первых, у Карла. Уверена, это он, снова мнит себя моим защитником.

— Это может подождать?

— Нет. Парень угрожал мне весьма убедительно.

Мэтт беззастенчиво пожал плечами. Мол, сама разбирайся. На днях он собирался покинуть нашу контору, и я не могу его винить. Надо убедить Оззи повысить парню зарплату.

— Эстель, подожди минутку. Я всё ещё с тобой, но должна сделать перерыв.

Я оставила её на связи, переключила линию и убедилась, что разговор в эфир не пойдёт. Мне совсем не нужно, чтобы Карл читал мне лекции на всю страну.

— Что?..

— Здравствуй, Кэтрин, — раздался аристократический мужской голос.

Это не Карл. О, нет. Только один человек помимо моей бабушки называл меня Кэтрин. Я встречалась с ним лично только пару раз во время территориальной бодаловки с Карлом и стаей. Но я помнила этот голос, и теперь у меня от него плавило костный мозг.

— Артуро. Как, чёрт возьми, ты узнал про этот номер?

— У меня свои методы.

О, да брось. В студии у меня есть власть. Я включила разговор в эфир.

— Привет, Артуро. Ты в эфире.

— Кэтрин, — напряжённо произнёс он. — Я хочу поговорить с тобой наедине.

— Ты позвонил мне во время шоу, так что говори со всеми слушателями. Таковы правила. - Возможно, если бы я была достаточно бесстыдной, то забыла бы, что он пытался меня убить.

— Я не желаю, чтобы ко мне относились как ко всякому сброду…

— Что тебе надобно, Артуро?

Он сделал глубокий вдох.

— Я хочу поговорить с Эстель.

— Зачем?

—Она моя.

Прекрасно. Всё только усложняется. Я прикрыла микрофон рукой.

— Мэтт, как снова включить тройной вызов?

Несколько секунд спустя Эстель подключили обратно.

— Эстель? Ты всё ещё на связи?

—Да, — с дрожью в голосе произнесла она и сглотнула.

— Хорошо… у меня Артуро на другой линии…

Она застонала, словно я только что пронзила её колом.

— Он убьёт меня. Он убьёт меня за то, что я его бросила…

— Напротив, моя дорогая. Я хочу отвести тебя домой. Ты ранена и нуждаешься в помощи. Скажи мне, где ты.

Эстель всхлипнула и заплакала навзрыд.

— Я сожалею, я так сожалею…

— Слишком поздно для этого, — устало произнёс Артуро.

Я не могла поверить тому, что собиралась сказать.

— Эстель, я думаю, ты должна его послушаться. Я не знаю, чем могу помочь. Артуро может отвезти тебя в безопасное место.

—Я не верю ему. Я не могу вернуться, я никогда не смогу вернуться!

—Эстель, скажи мне, где ты, —приказал Артуро.

— Китти? —пропищала Эстель.

— Артуро… обещай, что не причинишь ей боли?

— Кэтрин, ты забываешься.

— Обещай.

— Кэтрин, Эстель моя. Она часть меня. Если она погибнет, то погибнет и часть меня. В моих же интересах защитить её. Я обещаю.

Драма, волнение, напряжение! Прекрасный набор для шоу! Но сейчас я бы кожу с себя содрала, чтобы вернуться к плаксивым готическим цыпочкам.

— Я сейчас объявляю рекламную паузу. Когда мы вернёмся, надеюсь, ты подведёшь итог нашего неожиданного спецвыпуска «Илайджа Смит: Разоблачение». — Я убрала звонки из эфира и сказала: — Хорошо, Эстель. Тебе решать.

— Ладно. Я согласна. Артуро, приезжай за мной. Я в закусочной на Семьдесят пятой.

Артуро отключился.

— Ты в порядке, Эстель? — спросила я.

— Да. Да, я в порядке.

Она перестала плакать и казалась почти спокойной. Решение было принято. Она могла перестать бегать, по крайней мере, на некоторое время.