Кисмет

Анна напоминает ему об «Общественном амбаре», и он повторяет, что это превосходная идея, хотя название надо бы поменять.

— Тебе не нравится название?

— Оно неплохое. Но можно придумать лучше.

Они оживленно обсуждают разные варианты, каждый обыгрывает слова «инструмент», «амбар», «сад», «стремянка». Через минуту в голове Анны поворачиваются какие-то винтики.

— Как насчет «Инструмент под рукой»? — предлагает она, и Джефф смеется:

— Прекрасно. Лучше и быть не может.

— Или «Инструмент всегда под рукой».

— Нет, «Инструмент под рукой» более емкий вариант. Какие еще идеи у тебя есть?

Воодушевленная его поддержкой, Анна рассказывает про подземный туннель для велосипедистов в центре Лондона, который заменит линии метро Кольцевую и Дистрикт и предоставит возможность быстро, свободно и с удобством перемещаться по городу. Потом упоминает об идее сдавать в аренду на выходные овец, чтобы они «стригли» траву на лужайках и развлекали детей, а также о предложении переоборудовать телефонные будки в пункты зарядки мобильных телефонов. Джефф считает все эти замыслы прелестными, совершенно очаровательными.

— Все мои идеи имеют не только бытовую, но и общественную ценность, — объясняет Анна. — Даже самые незначительные и глупые. Я хочу изготовить такой гамак, где люди смогут сидеть друг напротив друга, откинувшись назад и таким образом удерживая один другого. Даже это в основе своей имеет хороший общественный посыл.

— Прекрасно сказано! Да ты романтик. И идеалистка. И что же случилось?

— Понимаешь, — начинает она, и ее пыл угасает. — Несколько лет назад умер мой отец. И это изменило мое видение мира.

Теперь Анна обращает влажный взгляд на башню, которая уже почти не просматривается, И Джефф предлагает ей не рассказывать дальше. Но на этот раз она настаивает на продолжении и объясняет, что отец всегда поощрял ее предприимчивость, призывал не бояться рисковать и присылал ей в помощь деньги — то 300, то 200 фунтов. А после смерти он перестал быть образцом для подражания, и она увидела в нем просто большого ребенка. Он никак не мог остепениться, трижды вступал в брак — мать Анны была его первой женой, — и при всей неуемной энергии по сути никогда ничем толком не занимался. На похоронах его называли учителем, замещающим учителем, а когда огласили завещание, Анна узнала, что у отца куча долгов: он занимал деньги в банках, имел множество кредитных карт, обращался в компании, предоставляющие кредит до зарплаты. Анна поняла, что те небольшие средства, которые папа присылал ей, он скорее всего занимал, вероятно, надеясь, что вкладывает средства в какое-то дело, которое в конце концов может принести доход.

— Именно тогда я записалась на курсы журналистов и взялась за ум. Я решила, что не хочу быть такой, как он. Ни на йоту.

Вино они уже допили, и последний проблеск дневного света растаял; стол больше никак не связан с верандой, садом, полями и холмами вдали, он будто парит в темном пространстве.

— Извини, — говорит Анна. — Я увлеклась.

— Ничуть. Мне нравится, как ты рассказываешь. Ты мыслишь, как журналист, и излагаешь тоже.

Анна чувствует, как краснеет, и сознательно сопротивляется желанию сказать что-то скромное и самоуничижительное; вместо этого она принимает комплимент и примеряет его, как драгоценность. Говорит, что ей нравится писать и после статьи о Сахине она будет брать интервью у Амаль Клуни, а может, и у Мэрил Стрип.

— Я имею в виду не это, — возражает Джефф. — Это не настоящая журналистика.

— Не начинай опять. Вся журналистика настоящая: надо просто писать слова, складывать их в предложения, а предложения — в абзацы.

Джефф отвечает, что это как раз не важно, настоящая журналистика должна выражать убеждения автора, то, что у него внутри. Говоря это, он стучит себя пальцами по груди, указывая на сердце: классический хиппи.

— Еще я веду проект в «Твиттере». Это моя идея. Она идет изнутри.

— Вот именно. Жаль только, что ты не относишься к этому серьезно, не посвящаешь этому всё свое время, — Анна досадливо вздыхает и закатывает глаза, но Джефф не отступает. — Послушай, я знаю, что ты беспокоишься насчет денег. Но есть и другие способы их заработать. Например, я думал о своем проекте. Нам, наверно, понадобится помощь пишущего журналиста. И она определенно будет оплачена.

Анна не знает, как сие понимать, и по ее лицу это заметно.

— Но ведь написать можешь и ты, — говорит она.

Джефф как будто сконфужен. Он смотрит в пустой бокал и бормочет, что материала набралось огромное количество, возможно, хватит на целую книгу.

— Нам не помешает женская точка зрения. Если тебе это интересно…

— И тогда ты станешь моим начальником?

Он пожимает плечами.

— Если хочешь, назови это так.

— Это не я так называю. Это так называется.