Впереди замаячило что-то большое, угловатое. Бесы, которые в определенный момент начали активно досаждать, вдруг отстали.
Еще несколько шагов — и в белесой мути проступил остров. Плоский, как блин, он едва возвышался над целым морем стоячей воды. Остров зарос мелкой травой, кустарником и кривыми деревцами, в центре его виднелся замок. Ну, такой себе замок — скорее, замшелая развалина с невысокой стеной и торчащими над ней верхушками четырех угловых башенок.
Егор поднял камеру выше, направил вперед и подкрутил фокус. Благодаря «Восприятию» варвар теперь умел глядеть вдаль, немного приближая то, что там находится.
Замок застыл, ничто на нем не двигалось. Весь остров казался мертвым.
— Где-то там прячется босс, у которого наш финальный квестовый предмет, — заметила Мико.
— Ага.
— Так идем? Чего мы тут топчемся?
И вправду, откуда эта нерешительность? Возможно, оттуда, что остров какой-то… таинственный и вызывающий тревогу — коварные сценаристы наверняка что-то задумали.
Егор на диване, тряхнув головой, сдвинул стик — и варвар в игре зашагал по болоту, плюхая жижей. Мико тоже поспешила вперед. Как только они ступили на берег, пространство вокруг острова подернулось дымкой, а поверх экрана вылезло окно:
Варвар сунулся назад, но уперся в тусклую стену, которая теперь окружала остров, и не сдвинулся ни на шаг.
Похоже, мышеловка захлопнулась.
— Та-а-а-к… — протянула Мико. — Чет мне это стало меньше нравиться. Что еще за призрачные руки?
— Фигня! — браво высказался Егор, покосившись на свою кирку, и повел варвара вперед. Чернокнижница пошла следом. — Разберемся с Торфу, не вопрос.
— Но, получается, если он нас трижды убьет, мы всех доспехов лишимся и квест провалим, потому что заново нас в него игра не пустит.
— Да, я понял, понял, — подтвердил он. — Но что делать? Все равно работаем.
— Работаем, — кивнула она.
По дороге к замку их никто не встретил, ни одна тварь не напала. Егор вдруг сообразил, что из динамиков телевизора льется тихая зловещая музыка, соответствующая атмосфере места: мистически-туманная, протяжная, изобилующая скрипом, вздохами и стонами. Наверное, когда ты в капсуле, идешь как будто своими ногами по пружинящей мшистой почве, видишь окружающий ландшафт, слышишь прямо в ушах хорошо подобранную настроенческую музыку, эффект погружения у тебя полный. И реально становится тревожно на душе, чувствуешь опасность всем своим существом.
Стена между башенками оказалась с человеческий рост, а сами башни — трехметровыми, не выше. Причем их на самом деле было пять, просто верхушку последней, стоящей дальше всех, раньше не было видно. Мико, тоже заметившая это, удивилась:
— Почему пять-то? Как-то странно…
Через пролом на месте ворот они вошли во двор, так затянутый мхом, что непонятно, камни под ногами или земля. Несколько шагов — и вдруг по мху от башни к башне протянулись длинные полукруглые линии, светящиеся зеленым. В то же мгновение во дворе возникли три концентрических круга, поверх которых вспыхнула пятиконечная звезда, а в ее центре заклубилось что-то непонятное.
— Ну вот, началось, — пробормотала Мико, вытягивая перед собой руки для каста.
В середине огромной пентаграммы, которой, как теперь понял Егор, и являлся весь этот двор, проступила двухметровая призрачная фигура с мечом в руках.
— Ну, погнали! — Егор поспешил к противнику, занеся кирку.
Призрак полетел навстречу. Был он патлатый, весь какой-то расхристанный, за ним волочился дымный шлейф. Спутанные волосы обрамляли длинное лицо с огромным носом.
— Зачем беспокоите меня, клятые?! — взвыл он скрипучим брюзгливым голосом.
От слегка отставшей Мико к призраку устремился мутный клуб дыма, где едва угадывались очертания злобного человеческого лица, и в боевых логах скользнула строчка: