Геймпад в руках начал слегка вибрировать — с его персонажем что-то происходило. Звук на телевизоре был выключен, чтобы не мешать маме, а потому Егор ничего не услышал. Покрутив персонажа, увидел, что его толкает игрок-маг, тоже 1-го уровня, и что-то говорит. «Все-таки без звука не обойтись», — подумал он и сбегал за наушниками. А подключив их к геймпаду, вздрогнул от шума на площади. Незнакомый игрок продолжал что-то говорить Егору:
— …джама ни наранаи ё ни, бака!
Всплыла игровая подсказка:
Егор нажал «крестик», принимая предложение. На мгновение разнородный гомон в наушниках затих, а когда возобновился, все вокруг заговорили по-русски. В том числе тот самый Судьбоносный Меч, уже уходивший с площади:
— …наводнили тормоза и придурки. Быстрее бы свалить из песочницы!
«Очень круто!» — подумал Егор. Его удивило, как игра успевает обрабатывать столько разных языков и в режиме реального времени передавать каждому игроку собственную версию. Впрочем, нынешние продвинутые нейросети глубокого обучения и не такое умеют. Вон уже полноценные разумные ИскИны некоторыми серьезными процессами на планете рулят. И эти чудеса науки, если задуматься, живут рядом с бедностью, безработицей… и древними игровыми консолями вроде его «плойки». Мир несправедлив — где-то прогресс, а где-то… дыра в земле вместо туалету.
Он отошел персонажем от центра площади, прислонился к стенке здания и открыл меню, решив разобраться с настройками. Там выяснил, что, поскольку играет без VR, детализация графики оптимизирована под его консоль — естественно, «оптимизирована» в худшую сторону, потому что за годы, прошедшие с момента выхода «плойки», быстродействие современных процессоров увеличилось в десятки раз, как и объемы памяти.
Также Егору оказалось недоступно полноценное управление персонажем. Из капсулы можно было двигаться и распоряжаться телом как угодно, а геймпад «плойки» имел лишь десять кнопок и два «стика» — манипулятора. Левый управлял движением, правый — взглядом. Единственный относительный плюс: можно было поднять камеру, чтобы сверху увидеть своего персонажа. Это Егор и сделал, здраво рассудив, что возможность смотреть на триста шестьдесят градусов вокруг дает некоторые преимущества.
Разделение серверов на географические зоны планеты отсутствовало, мир «Ракуэна» сделали единым для всех. Зато песочниц оказалось множество, и все они были перенаселены: ежесекундно в игре появлялись тысячи новых игроков. Видимо, потому Судьбоносный Меч так ругался — Гор и остальные игроки загородили ему путь.
Больше всего Егору понравилось, что разрабы не стали фанатично стремиться к реализму. Лут вываливался сам, в кишках ковыряться не надо, искать аукцион, чтобы его продать, — тоже. Любой предмет можно выставить на торги через интерфейс или распылить-разобрать на части. Последнее требовало знания ремесла, например, «Зачарования» или «Кузнечного дела».
Беглый осмотр персонажа показал полуголого свирепого мужика с проблесками юридического образования на лице. Бедра прикрывала «Необработанная волчья шкура» (
Кроме того, кнопка удара, как оказалось, также отвечала за сбор лута и взаимодействие с предметами и NPC.
«Ну жить можно. Поехали! — весело сказал себе под нос Егор. — С остальным будем разбираться по ходу пьесы».
— Ты что, ставишь спектакли? — поинтересовалась проходившая мимо золотоволосая девушка по имени Мико. — И на чем ты собрался ехать? В песочнице не получится найти верховое животное!
Егор сообразил, что его слышат, — микрофон работал.
— У нас это называется топтобус, Мико, — ответил он и зашагал на месте. — На нем я и поеду. Топ-топ-топ.
Мико посмотрела на него как на идиота, хмыкнула, вздернула носик и пошла дальше.
У непися в латных доспехах Гор взял свой первый квест — зарегистрироваться в мэрии. Там получил первые десять очков опыта, карту городка и задание определиться с ремеслом. Выбрал «Горное дело», как планировал. Крафтовые профессии ему были ни к чему, а прочее собирательство, вроде «Шкуродера» или «Травничества», нравилось меньше.
Прямо в мэрии его бесплатно экипировали инструментом:
— Да, старенькая, — признал интендант. — Надолго не хватит.