Кирасир

Братья же Елизаветы… Александр Романович был человеком умным… Хотя нет, вернее будет сказать – хорошо образованным. И самое скверное – убеждённым англоманом. Несмотря на то, что именно англичане были спонсорами переворота, перед «просвещёнными мореплавателями» тот буквально млел и, что хуже всего, – был масоном, и всеми силами насаждал масонство в России. Кстати – папенька тоже был масоном…

Семён Романович также был англоманом – ранее. Однако переворот «вылечил» его – попытка сместить законного правителя была в его глазах чудовищным преступлением и сестру Елизавету Семён очень любил. Да мозгами был не обделён и прекрасно понимал суть происходящего.

И вот со стороны «Большого Кармана» и Александра Романовича Рюген начал замечать нехорошие шевеления. Мало того что их действия приносили прямой вред государству, так ещё и они начали игру против Павла.

Логика их была понятна – устранить цесаревича, и тогда Наследником или Наследницей станет ребёнок Елизаветы. Профит… Что уж они планировали дальше – просто освободить место для родни или сместить впоследствии Петра и править самим – бог весть.

Прямых доказательств их вины не было – так, взгляд мясника на мальчика со стороны Александра… Таких моментов было много, и, что самое скверное, – они стали происходить всё чаще.

На приёмах стали появляться лакеи, от которых веяло чем-то схожим по отношению к Наследнику, какие-то мелкие чины вели себя странно… У Игоря начало появляться ощущение, что мальчика, как волка, обкладывают флажками.

Идти к Петру? Спасибо, нет – князь уже прекрасно понял характер императора. Умный и неплохо образованный, силы воли он не имел и пытался заменять её вздорностью и даже жестокостью. Нет, в целом он был неплохим правителем, но именно в целом. Однако нежелание понимать, что на родственников нельзя слепо полагаться, было его «коронной» чертой. В частности, двое его родственников из Европы имели звания фельдмаршалов, да и Воронцовы…

Остаётся два варианта – пускать дело на самотёк или… устранять потенциальных убийц самому. Жалость? Нет – Роман с Александром были для него чужими и опасными людьми – как и он для них. Ну а муки совести и нерешительность… Откуда они возьмутся у вояки с нехилым личным кладбищем в не таком уж давнем прошлом? Да и «чистка» Петербурга от криминала оказалась весьма кстати – хорошая прививка на «невинные жертвы». Оставалось одно – придумать способ, как устранить их и не попасться самому.

Вариантов масса, но почти все они подразумевают наличие сообщников. Делать всё самому? Так вельможи такого ранга постоянно находятся в настоящем окружении – свита, лакеи… Представить, как в такой ситуации можно подсыпать яд или нанести смертельный удар, Игорь не мог.

Точнее – мог бы, но тогда он автоматически попадал бы под подозрение, а играть против могущественного клана и разгневанного императора… Спасибо, нет. С сообщниками тоже не фонтан – попадалась ему ещё ТАМ статистика с преступлениями. Подробностей попаданец не помнил, но что с каждым сообщником риск разоблачения возрастает кратно, в памяти отложилось.

Решение пришло случайно, когда князь рассеянно поглаживал левретку жены, которую Наталья надушила по придворной моде. Рюген вспомни о влиянии на человека запахов, и прежде всего – эфирных масел. Даже понятие такое было – «ароматерапия». Ерунда вроде, но если добавить в розовое масло выжимку из растений, вредных сердечникам… Хм…

– Роман Илларионович, много хорошего слышал о вчерашнем вашем приёме! – дружелюбно обратился князь к врагу. – Да и сегодня только хорошее говорят.

– Да что ты, Игорь Владимирович, обычный приём, – толстые щёки тестя императора расползлись в улыбке.

– Обычный… Экий ты скромник – сам же знаешь, что не каждому дано. Вот меня возьми – даже если всё за тобой повторю, то всё едино, не позже чем через час гости будут обсуждать дела, а не веселиться.

– Эт да, – хохотнул петербургский губернатор, – есть такое дело!

Есть контакт! По большей части на интуиции принц прицепил к графу… Да, наверное, самым точным словом будет «поводок» из надушенных должным образом свитских, которым он через «третьи руки» всучил нужные масла.

– Графу Роману Илларионовичу плохо, лекаря! – раздался в толпе истошный голос.

В тот раз «Большой Карман» остался жив – и в следующий раз. Между попытками приходилось делать большие перерывы – его самого это страшно выматывало. Затем была попытка подойти чуточку по-другому – с модными (сам же в моду и ввёл!) ароматическими свечами, лампами и… Получилось – в начале июля царского тестя хоронили очень пышно, с большими почестями.

– Петруша! – рыдала императрица после похорон. – Па… апа… умер!

Горе женщины было искренним и неподдельным, и муж молча обнял её одной рукой, прижав к себе. Подходили придворные со словами сочувствия, подошёл и Рюген… А почему бы и нет? Какой-то публичной вражды между ними не было, да и лицемерить Игорю пришлось научиться, так что все считали, что к умершему он был настроен скорее нейтрально.