Кир Великий

Не было ни битвы, ни настоящего сопротивления. Халдеи вошли в Иерусалим, как будто это был один из восточных городов, соглашающихся на то, чтобы ими правил новый хозяин региона. Иоаким покорился. Но царь Вавилона, желая еще больше доказать свое превосходство, потребовал, чтобы ему отдали часть сокровищ храма, и в качестве залога доброй воли иудеев забрал золотые вазы, священные сосуды из алтарей и приказал увезти их в Вавилон. Затем он приказал евнухам своим привести «из сынов Израилевых, из рода царского и княжеского… отроков, у которых нет никакого телесного недостатка, красивых видом и понятливых для всякой науки, и разумеющих науки, и смышленых, и годных служить в чертогах царских, и научить их книгам и языку халдейскому»[21]. Как написано в Библии, они отобрали сначала Даниила, молодого красавца, надежду Израиля, наделенного исключительным умом. И еще троих благородных юношей, преданных Богу Иерусалима: Ананию, Мисаила и Азарию.

Иоаким обещал быть верным союзу с Вавилоном. Возможно, ему казалось, что он легко отделался, когда увидел, как Навуходоносор покидает Иудею, увозя с собой часть народных сокровищ и самых лучших сынов Иудеи… Но главное было спасено. Иудея сохраняла видимость независимости, и храм остался нетронутым. Несмотря на все несчастья людей и на ослабление религиозных чувств, храм и Святая Святых оставались в глазах потомков Моисея символом свободы, если не смыслом существования Израиля.

Что же касается Навуходоносора, то он был доволен. Союз с фараоном, похоже, больше не соблазнял иудеев. Царь Вавилона достиг своей цели в Иерусалиме и благоразумно использовал княжеских заложников и священные сосуды.

Однако, несмотря на смирение Иерусалима, волнение не покидало жителей сирийско-палестинского коридора. Моавитяне и аммонитяне все еще надеялись, что Египет взорвется и в регионе возникнут очаги восстания, а главное, — что иудеи в конце концов порвут союз с Вавилоном.

Навуходоносор совершал частые налеты, пытаясь усмирить население и утвердить свое влияние. Главное для него было сохранить контроль над кочевыми племенами Сирийской пустыни. Эти бедуины, бывшие подданные ассирийцев, привыкли к независимости и чувствовали себя защищенными самим Нехо, которого они любили главным образом за то, что он был далеко от них. Навуходоносору удалось укрепить позиции вавилонян в Хамарре и Ривле. Часто совершались грабительские набеги, и население страдало от вавилонского ига.

В 601 году Навуходоносор подступил к границе Египта. Он хотел убедиться в силе армий фараона. Малые народности региона внимательно следили за этой схваткой, они придавали ей символическое значение. Битва была жаркой, но определенного результата не принесла. Как явствует из вавилонских источников, цари Вавилона и Египта «схватились на поле боя и понесли и тот и другой тяжелые потери». Навуходоносор, полагая, что лобовой удар по Египту будет несвоевременным и даже бесполезным, решил, что продолжать войну не следует. Царь вавилонский предпочел направить свои войска в далекий Йемен. Оттуда он вывез баснословные сокровища и вывел целых два арабских племени, но не смог установить настоящее господство над этой страной, так как в долгом походе силы армии иссякли.

Как только в Иерусалиме узнали об отступлении вавилонян, потерпевших поражение в Йемене, смутьяны, несмотря на призывы пророков соблюдать спокойствие, стали призывать иудеев освободиться от вавилонского владычества. Иоаким решил, что он сможет наконец дать своему народу настоящую независимость, к которой он так стремился. У царя Иудеи были основания полагать, что новый фараон Псамметих II, унаследовавший трон Египта после Нехо, придет ему на помощь в случае серьезных затруднений с халдеями. А потому Иоаким отказался платить дань Навуходоносору.

В 598 году, всего через три года после первого «визита» вавилонского царя в Иерусалим, войска халдеев осадили Святой город. И атакующие, и осажденные помнили, что за сто лет до этого царь ассирийский Синаххериб пытался таким же образом взять Иерусалим. Несмотря на царившее безверие, иудеи полагали, что их Господь пошлет на вавилонян какую-нибудь беду, вроде той, что прогнала без боя царя Ниневии.