В его личном архиве, хранившемся на единственном глиняном цилиндре, было записано несколько слов, примерно такого содержания: «Мои солдаты с миром перемещались по всей протяженности Вавилонии. Во всем Шумере и Аккаде ни один человек меня не боялся. Я посвятил свое время внутреннему положению Вавилона и всех других городов. Я освободил его жителей от ига, от которого они страдали».
Старейшины из молитвенной комнаты в Кебаре разыскали Иакова Эгиби, первого еврея, предсказавшего пришествие Кира. Иаков, из страха избегая до этого времени присутствия Кира, согласился пойти с ними подать царю просьбу. Их сопровождали другие банкиры и главы деловых домов.
Они уговаривали Иакова стать выразителем их интересов, так как он встречался с Ахеменидом до падения Вавилона. И снова Иаков согласился, но не стал упоминать о той встрече на мосту. Ведь Кир ничего о ней не сказал. Вместо этого Иаков говорил так, словно они не были с Киром знакомы, и предложил принести в дар Великому царю свое личное состояние.
– Поскольку я сберег тридцать девять талантов и пятьдесят девять мин серебром. Эту сумму я передаю в руки моего господина и царя.
Предложить свое богатство для Иакова Эгиби было не только вопросом собственного достоинства, но и тонким дипломатическим ходом, который мог бы открыть путь для следующей просьбы.
Кир посмотрел на него, на старейшин, входивших в делегацию, и улыбнулся.
– В данном случае, – ответил он, – было бы уместнее мне дать тебе еще одну-единственную мину, чтобы размер твоего богатства достиг ровно сорока талантов.
Готовясь к ответу, который он был обязан дать, Иаков собрал все свое мужество.
– Пусть лучше Великий царь соблаговолит даровать моему народу неоценимое сокровище.
– Значит, ты говоришь не от себя, не от своей семьи, а от своего племени?
Эти слова напомнили Иакову о предложении, сделанном Киром в пальмовой роще год назад. В свойственной ему манере Ахеменид убедил вавилонского банкира говорить с ним открыто. Иаков быстро ответил:
– Да, от моего племени.
– От тех из нас, – энергично вскричали старейшины, – кто исповедует законы Моисея, переданные Иисусу и пророкам. Наш храм находится в Иерусалиме и лежит в запустении.
Они объяснили, что сосуды из храма много лет назад забрал Навуходоносор, и они хранятся в Вавилоне вместе с богами из камня, дерева, серебра и золота. У них, пленников из Иудеи, нет изваяний богов, подобных тем, которые Кир возвратил на прежние места в святилища Аккада. У них есть лишь сосуды, которые забрал принц Валтасар, чтобы украсить свой праздник. Теперь они заклинают Великого царя вернуть священные сосуды под их попечение.
– Да будет так, – приказал Кир.
Старцы принялись хором восклицать и выкрикивать. Пусть Великий царь даст согласие на завершение их пленения – всех евреев Вавилона, – чтобы они через западные пустыни устремились на поиски своей Иудеи и своего храма. Ибо с разрушением храма Иегова покинул его руины.
Кир выслушал их и сказал:
– Было приказано, чтобы все народы, находившиеся в плену в Вавилоне, возвращались в свои дома. Разве евреи отличаются от других народов? Мое распоряжение касается и вас. Отправляйтесь когда захотите. Отстройте заново ваш храм.
Когда они поклонились ему и – стали прощаться, он подозвал Иакова:
– А ты, деловой муж, поможешь восстановить храм без изваяний?
Какое-то время Иаков Эгиби стоял перед царем молча. Он был должен ответить и потому сказал:
– Властитель и господин, твой слуга поможет строительству серебром.
Иаков уже наполовину принадлежал Вавилону, и это удерживало его в этом городе. Как и большинство коллег, он укоренился на Евфрате, где родились его дети. Он не собирался уезжать из Вавилона в Иудею, теперь эта страна была для него просто названием.
Тем вечером евреи собрались на молитву вдоль канала Кебар и берега Евфрата. Слышан был голос Исайи, и слова его радостно передавались из уст в уста:
–
УХОД ПОЮЩИХ ЛЮДЕЙ