Кир Великий

— Мы видели его здоровым, царь,— изумленно пробормотал мидянин.

— Он спокоен или пребывает в страхе?

— Он очень устрашился, царь. Он велел запереть все двери, сидит в опочивальне без движения.

— А вы говорите, что здоров,— покачал головой Кир, сильно напугав и самих «послов»,— У великого царя Астиага есть оружие? Он может иметь при себе какой-нибудь яд?

— Да, у него есть меч. А о яде мы ничего сказать не можем. Не видели.

— Мне нужны воины. Я сохраню вам жизнь и всех охотно приму на службу, только если вам удастся сохранить жизнь царю Астиагу.

Мидяне переглянулись в величайшем недоумении.

— Кратон,— подозвал меня Кир,— Ты пойдешь с ними. Позаботься о моем бедном предке. Не допусти, чтобы он, в приступе отчаяния покончил с собой.

— Приложу все силы,— с радостью пообещал я.

— Не хочу быть похожим на вашего царя Эдипа,— тихо, с улыбкой добавил Кир.— Оденься получше и уговори старика, чтобы он принял меня, как доброго гостя.

Мы проникли во дворец через один из тайных ходов. Сразу за стенами мне в нос ударил тяжкий запах мертвечины.

— Что это? — спросил я мидян.

Стражник, вытянув руку с факелом, отошел на несколько шагов, и я, увидев шеренгу стоячих трупов, содрогнулся. Лица мертвецов были перекошены, рты разинуты. Тела их вздулись. Потом я заметил, что их ноги не достают до земли, потемневшей вокруг от крови. Внизу, под богатыми одеждами каждого из этих несчастных людей, скрывался тесаный кол.

— Это маги! — делая страшные глаза, прошептал мидянин.— Астиаг казнил всех своих жрецов, ведь они когда-то предсказали ему, что от Кира не будет беды.

«Дважды ошиблись царские мудрецы»,— грустно усмехнулся я.

Помню множество резных лестниц и дверей, обитых золотыми пластинами с изумительной чеканкой, а также слоновой костью, изрезанной тонкими узорами.

Стражники не лгали. Астиаг сидел на своем ложе, посреди мятых покрывал, и бессмысленно таращился на стену. Царь Мидии был очень полный, обрюзгший старик с крупной головой и мясистым подбородком. Завитые колечки его еще густых волос теперь клубились в беспорядке, и он немного напоминал отжившего свое, ослабевшего, ослепшего и оглохшего льва, который уже из последних сил поднимает голову, чтобы гаснущим взором окинуть свое племя и свои владения.

— Отвлеките его,— тихо велел я стражникам.

— Как?! — соображая не лучше своего повелителя, беспомощно развели они руками.

— Поднесите ему питье и скажите: «Вот, ты просил, Повелитель».

— Но ведь он не просил.

«Если все мидяне так отупели, странно, что их никто не успел завоевать раньше»,— подумал я и гневно приказал:

— Делайте что сказано, если хотите жить.

Астиаг содрогнулся, будто увидел не стражника, подносящего золотой сосуд с вином, а ужасного призрака.

— Зачем?! — так и взвизгнул он.

— Ты просил пить, царь,— пролепетал стражник,— Вот вино.

— Я ничего не просил! — закричал Астиаг.

— Просил, царь, просил,— стал настаивать стражник, чуть отступив; его рука задрожала.— Мы все помним. Спроси остальных.

Мне-то и нужно было это препирательство. Я быстро управился: шмыгнул по-кошачьи на царское ложе позади Астиага и живо отыскал среди складок короткий меч, кинжал и какой-то подозрительный пузырек, отлитый из серебра.

— Вы все хотите меня отравить! — вопил на весь дворец царь Мидии,— Хотите моей смерти! Не получите! Я сам... Я сам...

И он завозился, видимо ища припасенные для себя орудия смерти. Тут перед ним появился Кратон из Милета, одетый в дорогие одежды знатного мидянина, которые подобрали по его указанию сами стражники.

— Царь Мидии! — громко возгласил я,— Твой внук, Куруш, царь Ахеменид, шлет тебе привет и желает тебе и твоему славному роду здоровья и благоденствия!

Астиаг разинул рот и вытаращился на меня. Уж я приложил все свои силы и способности, чтобы явиться перед ним словно по волшебству — как бы возникнув из эфира.

— Ты кто? — прошептал старик, едва справившись с изумлением.

— Посланник богов! — не ведая стыда, отвечал я.

— Ведь ты чужестранец!

— Тем более. Выслушай меня, царь Мидии. Куруш, царь персов, желает тебе, своему ближайшему родственнику, самых великих благ и надеется, что ты примешь его достойным образом.

— Куруш... Куруш...— как в бреду, забормотал Астиаг, уронив голову, а потом вдруг встрепенулся.— Где мои маги?! Почему они обманули меня? Пусть они мне скажут, что делает здесь Куруш.

— Он пришел навестить своего деда,— уже не особо церемонясь, сказал я Астиагу.

— Навестить?! — злобно воскликнул Астиаг,— Мои маги обманули меня. Значит, он тоже обманет. Вот он прислал чужестранца, который лжет.

«Любопытно, что Астиаг ответил бы Гистаспу или Губару? — подумал я, усомнившись в своих способностях как посла и, значит, усомнившись в правильности выбора, сделанного самим Киром.— Губару вспыльчив, а вот Гистасп подошел бы для этого дела гораздо лучше меня».

Позже я узнал от Кира, что он попросту опасался за жизнь любимого брата, до конца не доверяя стражникам Астиага.