Кир Булычев. Собрание сочинений в 18 томах. Т.10

Сережка была в руке Аполлона-Союза, а из Катькиного уха потекла кровь. Доник, не соображая, что делает, кинулся на Аполлона-Союза с криком:

- Уйди, гад! Уйди, фашист!

Аполлон-Союз с неожиданной резвостью подставил колено - Доник налетел на колено, дыхание сорвалось, он упал бы, если бы его не успел подхватить Лев Абрамович, который стал его уговаривать:

- Мальчик, не надо, потерпи, обязательно надо потерпеть, они сейчас уйдут, они всегда уходят, в конце концов они уходят...

Доник пытался освободиться от мягких, дрожащих пальцев Льва Абрамовича, поэтому он не уловил момента, когда у бабушки оказался в руке пистолет. Большой черный пистолет. Бабушка поднимала его, словно отталкивала от себя, и вдруг стало тихо, будто ни одного человека вокруг. И бабушка произнесла очень тихо, почти шепотом:

- Тебе же сказали, чтобы ты ушел. Сколько надо повторять? Ну!

И это последнее слово прозвучало отдельно и слишком громко - хоть уши затыкай, чтобы не лопнули барабанные перепонки.

И сразу тишина исчезла, и наполнилась, как компот ягодами, разными голосами:

- Убивают! - кричала Салима.

- Я ухожу, ухожу... ты чего, я ухожу. - Это говорил Аполлон-Союз.

- Милицию надо позвать! - это неизвестно кто закричал.

- Тетка, не стреляй, мы пошутили! - это тоже незнакомый голос.

- Мама, осторожнее, он выстрелит!

- Пустите, - в этом голосе Доник узнал собственный голос. Лев Абрамович отпустил его.

Доник кинулся не к бабушке, а к дверям, в которых толклись, отступая, Аполлон-Союз и его свита.

- Давайте, - сказал он, выталкивая их. - Скорее, разве вы не видите...

Только оказавшись на лестнице, защищенный от бабушки косяком двери, Аполлон-Союз крикнул:

- Нас не запугаешь! Чтобы завтра ни одного!

Бабушка царственно отстранила пытавшегося помешать ей Льва Абрамовича и вышла на лестничную площадку.

По лестнице, сшибая друг друга, горохом, мешочным обвалом понеслись незваные гости. Они матерились, кричали, они были в панике, как стадо перепуганных коз.

- Ну, бабушка, - сказал Доник, - я от тебя не ожидал.

- А я ожидала? - спросила бабушка.

- Откуда у тебя пушка?

Остальные выглядывали из квартиры в открытую дверь, но на лестничной площадке были только бабушка и Доник.

- Какая пушка?

Доник поглядел на бабушку - в руке у нее была мухобойка - проволочная палочка с хлопушкой на конце. Бабушка тоже смотрела на свою руку.

- Лучше допустить, - сказал Лев Абрамович, - что ничего не было. И мы ничего не видели. Это снимает массу тревожных проблем.

Они вернулись в квартиру. Салима закрыла дверь на цепочку.

Мама принесла пластырь и заклеила Катьке ранку.

Все прошли на кухню - центр квартиры, нейтральную территорию. Кто сел на табуретку, кто стоял.

Это был военный совет.

- Я был не прав, - сказал Лев Абрамович. - Ничего не снято. Все проблемы остаются.

- А я думала, что ты часы "сейку" украл. А оказывается, шпионы дали, сказала Салима радостно. - А теперь отобрали. Нехорошо, а?

- А вы лучше, Салима Ибрагимовна, - сказал Лев Абрамович, - проведите ревизию своего хозяйства. Нет ли в нем чего лишнего.

- Откуда у меня лишнее? Мы не воруем, мы все заработали.

- Теперь ничего нельзя гарантировать. Разве Лидия Сергеевна подозревала, что у нее есть такой большой пистолет?

- А у меня его и нет, - сказала бабушка.

- Вот именно. Ничего нет. Хорошо еще, что вы не стали стрелять.

- А что с меня, со старухи, возьмешь, - сказала бабушка и положила на стол мухобойку.

Лев Абрамович двумя пальцами взял мухобойку и перенес в раковину.

- Начинаем проверку на шпионов? - спросил он, глядя на Салиму.

- Еще чего не хватало! - возмутилась Салима.

- И кофточка? - ехидно спросила Катька.

- Какая кофточка?

- Какая на тебе.

- Магазин купила, - Салима сразу стала хуже говорить по-русски. - Вчера купила, зачем спрашиваешь.

Она сделала попытку скрыться в своей комнате, но тут Лев Абрамович с наслаждением отомстил ей:

- Вы ее, конечно, можете оставить себе, - сказал он. - Это ваша кофточка, и мы разве что можем сказать? Но я вам не советую ее носить в свете сегодняшней обстановки, если это не кофточка, а только шпион. Вы представляете, какие будут последствия - она вас ночью задушит, как в произведениях Николая Васильевича Гоголя, а утром придет тот серьезный гражданин и из соображений дезинфекции все у вас сожжет.

- Нет! - закричала Салима. Она прикрыла грудь пухлыми ладошками, но вдруг кофточка исчезла. И Салима оказалась в лифчике, который был ей мал. Она тонко заверещала и побежала почему-то не к себе, а спряталась в уборной. Тогда наступила разрядка, и все начали смеяться.

Потом Лев Абрамович ушел к себе. Он сказал на прощание: