Это случилось 14 марта 1938 года. В тот вечер Рихард условился с Клаузеном, что он сам привезет текст донесения, которое нужно будет срочно зашифровать и передать в Центр. Но Зорге неожиданно застрял в "Рейнгольде". Подгулявшая компания не отпускала его и не собиралась расходиться. В кармане Рихарда лежали мелко исписанные листки донесения, их нужно было еще зашифровать, а времени оставалось все меньше. Уже перевалило за полночь, приближался час, назначенный для связи с Москвой, и Зорге сидел как на иголках.
Наконец компания тронулась, но еще долго собутыльники толклись на улице перед громадной бутафорской винной бочкой у входа в "Рейнгольд". Но вот все разбрелись, остался последний - князь Урах, который никуда не торопился. А время иссякало.
- Послушай, Альбрехт, - предложил Рихард, - хочешь, я отвезу тебя домой на мотоцикле? Давай садись сзади, через пять минут будешь дома. Ты же знаешь, как я езжу...
- Именно поэтому я с тобой и не поеду... Ты же бешеный... Нет, я лучше возьму такси...
Рихард находился в жесточайшем цейтноте, когда, избавившись наконец от князя Ураха, вскочил на мотоцикл. Он вихрем понесся к Гинзе, круто, как гонщик на треке, свернул влево и, набирая скорость, помчался по опустевшим улицам Токио. Времени было в обрез, но, может, удастся зашифровать хоть первую страницу. Потом Клаузен возьмется за ключ передатчика, а Рихард станет шифровать остальное... Пригнувшись к рулю, Рихард несся мимо телефонных столбов, и казалось, что это они, будто гигантские хлысты, рассекали упругий воздух.
Теперь уже недалеко... Сейчас он проскочит дом, где живет Клаузен, убедится, что все в порядке, и вернется обратно. На это потребуется еще минута, но иначе нельзя... Еще немного, и Рихард будет на месте... Мощная фара выхватывает и пожирает темноту. Улица совсем пустая. Это хорошо - иначе бы не успеть... Вот и американское посольство, луч скользнул по стенам здания и устремился вперед. И тут из переулка выскочила легковая машина. Тормозить уже поздно. Рихард свернул к тротуару, колесо скользнуло по бровке, и Зорге почувствовал, что мотоцикл неудержимо тянет его к стене здания...
Удар был так силен, что Рихард потерял сознание. Распластавшись, он лежал рядом с разбитым мотоциклом, и кровь заливала лицо. Вскоре сознание вернулось, но подняться с земли он был не в силах.
Его доставили в больницу святого Луки на машине, которая так некстати вырвалась из переулка. Он лежал на брезентовых носилках в приемной, истекал кровью и напрягал всю свою волю, чтобы только не потерять сознания, которое мутилось, так же как там - под Верденом. Тяжелораненый человек лежал перед дежурным врачом и требовал, чтобы перед тем, как его отнесут на операционный стол, позвали знакомого Макса Клаузена, он должен увидеть его немедленно, пусть вызовут его по телефону.
- Но сейчас уже ночь, господин, надо отложить это до утра, вам нужна немедленная помощь.
Доктор-японец убеждал пострадавшего, но упрямый европеец не разрешал до него дотрагиваться. Пусть сначала позвонят по этому номеру...
Рихард отлично знал японские порядки - к пострадавшему, где бы он ни был, немедленно является полицейский сотрудник, составляет протокол, осматривает и переписывает вещи, требует документы. И если он потеряет сознание - незашифрованные листки донесения попадут в полицию. Это будет провалом. Нелепым, глупым... Рихарду казалось, что он умирает, и он напрягал все силы, чтобы только раньше времени не погрузиться в беспамятство.
Макс Клаузен сидел над передатчиком и ловил в эфире "Висбаден", который должен был его вызывать. Сейчас для него не существовало ничего, кроме этих шумов, будто идущих из далеких галактик. Анна тронула его за плечо - звонит телефон. Макс снял наушники и взял трубку. Он вдруг заволновался, заторопился, начал спешно убирать передатчик, развернутый для работы.
- Что случилось? - тревожно спросила Анна.
- Несчастье... Какое несчастье! - бормотал Клаузен. - Разбился Рихард, при нем, наверное, документы. Это провал... Убери аппарат, я пойду к машине...
Анна укрыла радиопередатчик за деревянной панелью стены и вышла следом за Максом. Он уже вывел машину и ждал жену на улице. Через несколько минут Клаузены были в больнице святого Луки. Они подъехали почти одновременно с полицейской машиной. Макс склонился над Рамзаем. Лицо его было в крови, распухло, глаза затекли, и он ничего не видел.
- Что с тобой?
- Потом, потом, - едва владея языком, шептал Зорге. Макса он узнал только по голосу. - Возьми из кармана... все, все... Езжай ко мне... В столе...
Клаузен сунул руку в боковой карман Рихарда, нащупал пачку шуршащих листков и переложил их к себе, достал ключи - связку ключей в кожаном футляре... В приемный покой вошли полицейские... Рихард этого уже не видел... Врач констатировал у Рихарда тяжелые повреждения головы, вывих плеча, трещину в челюсти. Были выбиты зубы...
Его унесли в операционную. Клаузен взглянул на часы - было начало пятого. За окном начинался рассвет. Когда сели в машину, Макс сказал:
- Поедем на улицу Нагасаки...