Кинжал раздора

Женевьева распаковывала покупки, Барт, сияя, показал ей приглашение Мединосу от мэра.

– Почему же ты не отослал? – удивилась она.

– Вложу завтра вырезку из свежей газеты и отправлю из канцелярии мэра, так солиднее, – лопался от удовольствия Барт.

– Джек? – закричал Маленький дедушка. – Поди сюда.

Известие о первых удачных шагах выставки исторического костюма прадедушка выслушал хмуро. Барт улыбнулся и уселся на стуле рядом с кроватью старика. Он спросил, что тот думает по такому поводу: почему ножны к кинжалу были заказаны не в оружейной мастерской? Дедушка оживился, и они полчаса, к неудовольствию Женин, прообсуждали скупость герцогини.

Статья превзошла самые радужные ожидания Барта. Может быть, в Меланьи зимой не было громких новостей. А может, журналист честно отработал свой хлеб, точнее, вино с сыром. Вместо положенных для скромного мероприятия нескольких строк вышла полновесная статья с иллюстрацией. Речь мэра (слова Бартоломью были приплюсованы к ней), комментарии дам из Министерства культуры, адрес ресторанчика. На фотографии мэр и чиновница радостно улыбались в камеру. Задним фоном нечетко маячили манекены в костюмах. Довольный Барт отправил один экземпляр газеты в Историческое общество – пусть видят, что министерство уже оценило выставку. Второй вместе с приглашением – Мединосу в Порт-Пьер. Третий показал отцу.

Медичес-старший, скрывая довольную улыбку, проворчал, что вот они, журналисты, выслуживаются перед начальством, не упоминая фамилии тех, кто действительно заслужил славу.

– Кто там с вами еще работал? – спросил он.

– Ты не знаешь. На балу представлю, – ответил Барт.

– Рад буду познакомиться. Молодцы, ребята. – Отец с гордостью посмотрел на сына.

Заинтригованная мама тем временем пыталась выяснить, для кого Бартоломью бегал по магазинам. Продавщицы ей уже доложили полный список его покупок.

– У моей знакомой старики разболелись – я ей помогаю.

И все. Больше он ничего не сказал. Мама отступилась и молча паниковала, придумывая себе картины одну страшнее другой. Прожженная стерва, взявшая в оборот ее сына. Неопытная девушка-сирота с тяжелобольными стариками на руках, которую бездушно использует Бартоломью… В конце концов мама извелась и под предлогом привести семью в порядок перед балом пригласила в замок парикмахершу.

Парикмахерша пощелкала ножницами над головой Рафаэля, сделала маме завивку. Рассказала все городские сплетни, но ни слова не упомянула о главном.

– Как ты возмужал, похорошел, Бартоломью! Иди, я тебя тоже подстригу, – позвала она заглянувшего на кухню Барта.

Он сделал шаг к стулу, вспомнил свое обещание Женин и со смехом отказался. Сказал, что и так хорошо. Переглянулся с Рафаэлем. Раф хмыкнул понимающе.

– Кто у Бартоломью появился? – шепотом полюбопытствовала парикмахерша, глядя ему вслед.

«Это я от тебя хотела узнать», – вздохнула мама и пожала плечами.

Бартоломью все рассчитал. По минутам. Не следует их отцам встречаться до благодарственной речи мэра. Они должны появиться во время похвалы «молодым историкам» за выдающийся вклад в культурную программу Меланьи.

– Я заказал вам такси, – сообщил Барт родителям. – Будьте готовы без пяти восемь.

– А мы не опоздаем? – удивилась мама.

– Может, пораньше приехать, чтобы посмотреть выставку? – спросил отец.

– Нет-нет, раньше там делать нечего. Все успеете.

Барт поцеловал маму и, насвистывая, пошел собираться.