Читаем Кино, Театр, Бессознательное полностью

Действительно, ребенок, покидая дом, в полной сохранности несет внутри предрасположенность к выбору тех моментов, которые приумножат наполнение негативной психологии. Глубинная проблема заключается в том, что материнская структура под видом непрерывно действующей семантики стремится закрепиться во всех мельчайших оттенках нашего типа общества, культуры, сосуществования, вплоть до сексуальных или коммерческих, политических, культурных отношений.

Все сказанное подтверждается самим индивидом, который, будучи сформированным для улавливания исключительно материнской чувственности, будет постоянно ее проецировать на все свои отношения, к какой бы области его жизни они ни относились — социальной, гражданской, личной. Поступая таким образом, он не только повторяет и усиливает, но и вновь возводит материнский принцип там, где всегда оказывается сильный, структурирующий, информирующий партнер и ребенок, целиком и полностью следующий посланию, фиксирующему и прерывающему эволюционный процесс стремления к высшей стадии личностной зрелости.

Исходя из вышесказанного, во избежание возникновения симптомов, характерных для инфантилизма или регрессивного, или патологического, стиля поведения, а также чтобы вернуть человеку самого себя как главного творца собственной истории, необходимо, чтобы после обнаружения физико-исторического источника — матери, — субъект осуществлял постоянный, непрестанный разрыв, заново выстраивая себя, восстанавливая себя по собственному изначальному образу и подобию, а значит вел настоящую борьбу, настоящее восхождение к аутентичности в сокровенности собственного сознания. Он сам должен вносить изменения, то есть желать метанойи, чтобы обрести себя как первый, а все остальное — как второй момент диалектики собственного роста.

В любой серьезной психотерапевтической работе под матерью, подразумевается, прежде всего, символическое затруднение, то есть затруднение, носящее универсальный, категоричный характер, против которого человек вынужден постоянно выставлять собственную индивидуальность ради восстановления первоистоков. Следовательно, термин "мать" — это, прежде всего, афоризм, нечто сводящее весь смысл человеческого существования до рамок патологического или инфантильного поведения, от которого необходимо всячески уходить, но вследствие внутреннего выбора4.

4 В этиологическом контексте "мать" понимается как одна из масок монитора отклонения. См. A. Meneghetti. Il monitor di deflessione nella psiche umana. Op. cit., p. 154.

Обыкновенные люди // Ordinary people

Режиссер: Роберт Редфорд

Сценарий: по роману Джудит Гест

Сценарист: Элвин Сарджент

Оператор: Джон Бейли

В главных ролях: Дональд Сазерленд, Мэри Тайлер Мур, Джадд Хирш, Тимоти Хаттон, Элизабет МакГоверн

Продюсер: Джон Бейли, Роналд Л. Швэри

Музыка: Мелвин Хамлиш

Производство: Wildwood, США, 1980г.

Призы: Премия Оскар (1980 г.) в номинации "Лучший фильм", "Лучший режиссер" (Роберт Редфорд), "Лучший актер второго плана" (Хаттон), "Лучший адаптированный сценарий" (Сарджент), номинирован в категории "Лучшая актриса" (Тайлер Мур), "Лучший актер второго плана" (Хирш); Золотой глобус за лучший фильм (драма) — 1981 г.

Продолжительность: 122 мин., цв.

Сюжет: шестнадцатилетний юноша (Хаттон), потрясенный смертью старшего брата, пытается покончить с собой. Отец (Сазерленд) стремится спасти его. Молодой человек обращается за помощью к психиатру.

На примере этого фильма можно проиллюстрировать возможности синемалогии или же самого глубокого анализа, осуществляемого на основе кинематографического материала. Цель такого анализа заключается в обнаружении первопричины, primum movens того первичного процесса, который поддерживает всех нас, и при встрече с которым мы, тем не менее, проявляем полное невежество на уровне нашей рациональности или сознания.

С точки зрения социологической или психоаналитической интерпретации, в целом в этом фильме мы сталкиваемся с некоей ситуацией из жизни общества потребления, в глубине которой лежит безысходная трагедия.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология