Читаем Кино, Театр, Бессознательное полностью

Далее, психоаналитик попадает под влияние коллеги, потому что она была лучшим психоаналитиком в данной местности. Негативная психология запускается не обязательно из-за секса или любви, но и из-за власти. Желание коллеги разрушить его исходило от ее величия. Она постоянно его превозносила как самого профессионального, пока этот "профессионал" не рухнул. В сущности, комплекс "equus" сохраняется в голове психоаналитика с самого начала и в конце подтверждается в навязчивости "equus". Реальность "equus" уже внутри него, словно комплекс полностью метабо-лизировался в голове психоаналитика.

Странным образом психоаналитик уже предрасположен к лошадям. Изучая Древнюю Грецию, легко заметить, что образ лошади широко распространен в мифологии. Единственная сцена, в которой мы видим его семью, показывает его листающим журнал о лошадях и рядом проходящую жену. Комплекс обладает своим тематическим отбором: нас вынуждают совершать такие выборы, в которых мы уже испытываем потребность; случайностей не бывает.

Многих удивила сцена первой скачки на лошадях. По моему мнению, в ней заключена великая страсть между юношей и лошадью. Сильнейший эпизод, ибо вызывает восхищение, трепетное благоговение, чувство превосходства, чуть ли не несет явление божественного в мирской ипостаси, сквозящее в слиянии двух живых тел. Самая сильная сцена фильма. Молодой человек научился достигать оргазм метафизической страсти только таким образом. Почему каждые три недели? Возможно, это связано с тем, что у матери в эти дни были месячные или происходила овуляция. Почему только ночью? Потому что только ночью, пока мать, сильнее обычного охваченная собственным пустым эротизмом, еще не спала, усиливалось ее телепатическое воздействие на сына, тайного партнера. В области семантических полей негативной психологии человек, который вампирически симбиотизирует, всегда бодрствует. Следовательно, скачки на лошадях происходили тогда, когда мать испытывала возбуждение. Двадцать или двадцать четыре дня соответствовали точному периоду овуляции или началу менструаций.

Более того, молодой человек забивает шестерых лошадей. "Шесть" (sei — ит.) — сексуальный символ: six, sex, sesso (секс, пол). Часто числу шесть приписывается дьявольский характер, но для бессознательного это номер секса, потому что бессознательному дьявол не известен.

Причина безудержной страсти к лошадям кроется в матери. В определенный момент она запускает конкретный образ в узкой направленности психической ассоциации. Мать отпускает на волю внешних обстоятельств свою психическую навязчивость, испытываемую ею в собственной сексуальности по отношению к лошадям. Случайная ситуация с лошадью на пляже — выбор интенциональности матери (сознательной или бессознательной), поскольку ее сексуальные переживания сводились к непрерывной психической мастурбации, связанной с символом лошади.

В фильме режиссер развлекается, останавливаясь на некоторых символах, — котелке (шляпе), палке, шаре. Глаз лошади производит такое же впечатление, как взгляд людей определенного типа: это фиксированный глаз негативной психологии, прикрытый статичной пеленой. На первый взгляд кажется, что глаз передает силу, устремлен в глубину, однако на самом деле это стеклянный, безжизненный глаз, несущий в себе фиксированность, смерть, способную замагнетизировать жизнь близких, любимых людей.

Вернемся к сцене на пляже. Прежде всего, мальчик находился в дыре, он построил песочный замок с дырой внутри. Перед нами шестилетний мальчик, играющий в одиночку. Бастионы замка были выполнены в виде центральной башни с двумя шпилями по бокам. Такая символика указывает на слепленный психический инцест между матерью и сыном. Замок, по сути, почти всегда олицетворяет мать в ее негативном аспекте, точно также как и церковь. Когда я использую термин "символ", это означает присутствие динамической реальности.

Мать, захватив сына, чтобы проникнуть в само ядро психического инцеста, постепенно отрезала ему не только все каналы общения с друзьями, но и остальные возможности получения жизненного опыта. Это ей удалось осуществить с помощью внедренного внутрь жизни процесса: "Если ты не будешь себя вести так, как я тебе говорю, я не дам тебе то, что тебе необходимо". Каждый из нас в течение длительного времени формировался под влиянием послания такого типа. Эти мамочки очень хорошие, не изменницы, воспитанные, безупречные, но с мужем они любовью не занимаются. Когда же это случается, мать обуревают тысячи разных сомнений, тогда как муж буквально чувствует на себе вину. И вот вся эта река чувственности выливается на одного из детей, любимчика, самого чувствительного.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология