Кино, Театр, Бессознательное

Вернемся к действию фильма. Эта женщина продолжает убивать то, что желает, то есть выражает вовне все то, что внутри себя желает и подавляет. Она хочет быть испачканной мужчиной, чтобы разрушить себя. Вполне вероятно, что она ищет смерти для себя и других с целью очищения. На всем протяжении фильма проблема остается нерешенной.

Очень важный момент — это мать: ни одному мужчине не удается разрушить мать внутри женщины. Что же мать передает дочери? Обучает ли она ее жизни или лепит из нее еще одно звено древней цепи, веками тянущейся от женщины к женщине?

В публичном доме есть старуха, девочка и мама: вот основная сцена фильма, главный образ, лежащий в основе всех последующих фактов.

Не общество и не семья формируют в женщине психологически извращенный стиль поведения: всегда есть скрытое послание, передающееся от женщины-матери к женщине-дочери7.

Женщина может реализоваться в жизни, только если помогает себе из глубин себя самой. Путь к разгадке находится внутри женщины. Именно она должна решать, получить удовольствие или нет, и что с ним делать.

В начале и в конце фильма появляется карета; в начале она с людьми, в конце — пустая. Карета — это образ монитора отклонения, относящийся к девятнадцатому веку. Все фантазии этой женщины строятся вокруг образа кареты, а типология событий, задающих ход действию фильма, основана на составляющих рефлективной матрицы. Проезжающая черная карета означает помещение собственной души в обычный поезд запрограммированных повторений. Когда я вижу человека, то сразу определяю, из какого он поезда. Это поезд бессмертных, вновь и вновь воплощающихся в истории стереотипов. Актеры приходят и уходят, но режиссер театра остается прежним.

Нам понятны индивиды иных рас или дошедшие до нас труды древних мыслителей, поскольку мы обладаем теми же, что и они, Ментальными стереотипами, однако это не есть глубинный разум жизни. Креативность — это совсем другое. Чтобы выйти из привычного механистического состояния, необходимо достичь той креативной части, которая есть в каждом из нас (онто Ин-се).

[7 См. A. Meneghetti. Io odio il transfert. "Un aspetto del rapporto madrefiglia". - Roma: Psicologica Ed., 1989.]

Карета готова принять новых седоков. Тот, кто желает заниматься психологией, должен стать посредником жизни, а не стереотипов.

Этой женщине, как и многим, с которыми я работал, я помог бы осознать ее красоту и тот факт, что мужчина, который привлек ее к себе в детстве, хотел лишь насладиться ее благодатью. Нельзя обвинять мужчину, обзывая его "свиньей", за то, что он притрагивается к благодати женщины. Если женщина обладает ценностью, то и желать ее, и стремиться к близости с ней — тоже ценно. Женщина сама должна решить, как она хочет распорядиться собственным богатством. Хозяйка — она.

Однако проблема женщины на этом не заканчивается: существует некая мистика, передающаяся из века в век, что-то очень древнее, что до сих пор живет в бессознательном женщины. Женщина — это энергетическая красота нашей планеты, но мне еще не удалось привести ни одну женщину к пониманию ее благодати, то есть, к постоянному осознанию этого состояния, потому что она всегда возвращается к своей двойной игре.

Пикник у Висячей скалы8 // Picnic at hanging rock

Режиссер: Питер Уир

Сценарий: Клифа Грина по роману Джоэн Линдсэй

В главных ролях: Рэйчел Роберте, Доминик Гард, Энн Лэмберт, Маргарет Нельсон, Хелен Морс, Джеки Уивер

Производство: Jim & Hal McElroy для Picnic Production/Australian Film Corporation, Австралия, 1975г.

Композитор: Брюс Смитон

Продюсеры: Джим МакЭлрой, Хэл МакЭлрой

Оператор: Рассел Бойд

Продолжительность: 115 мин., ив.

Сюжет: фильм основан на реальном историческом событии. В 1900 году в Виктории, в день Святого Валентина, во время пикника в районе Висячей скалы бесследно исчезли три ученицы престижного колледжа для девушек из аристократических семей. Все попытки их найти оказались тщетными.

Пустой эротизм

Нелегко проникнуть во внутренний мир женской психологии. В нем словно притаилось нечто, постоянно призывающее женщину в далекий, высший потаенный мир, в котором будто бы властвует божественное и скрывается апофеоз экзальтации и любви.