Кинг (ЛП)

— Осталось по крайней мере два известных мне варианта. Первый — маловероятный, — лицо Кинга засветилось грустной улыбкой. — Есть один парень, важный судья. Грязный гребаный политик. Медведь связан с ним через МК. Сенатор думает, что сможет заставить его посмотреть на происходящее с моей точки зрения и запросить опеку в мою пользу.

— Так чего ты ждешь? Сделай это! — мой крик был пропитан возбуждением.

— Это обойдется примерно в миллион, — безжизненно сказал Кинг, убивая мой растущий энтузиазм.

— Дерьмо, — выругалась я. — Миллион? Как миллион долларов?

Кинг прыснул со смеху:

— Да, щенячьи глазки, как один миллион зеленобоких, американских, гребаных долларов.

— У тебя есть такие деньги? — поинтересовалась я.

— Были, — признался Кинг. — Больше нет. Мы вложили все в нашу «бабулину» операцию. Даже если бы я продал дом, ему нужен ремонт, а это стоит денег. Рынок сейчас дерьмовый, так что, если бы я сделал это, не смог бы собрать и половины.

— И если ты получишь опеку, тебе нужно будет куда-то ее привести, — добавила я.

— Ага, я представлял, как построю ей здесь домик на большом дубе около гаража и сделаю ей комнату из своей студии, а всю х*рню для тату уберу в гараж.

— Тогда куда пойдет Медведь? — спросила я.

— Домой! У Медведя есть комната в доме его отца и комната в клубном доме. Ему просто нравится жить в местах, где не нужно платить, — рассмеялся Кинг.

— Мне так… Так жаль по поводу всего этого, — произнесла я, когда слезы потекли по моим щекам.

Он вытер их подушечкой большого пальца.

— Не жалей, щенячьи глазки. Я никогда не буду хорошим парнем в этой истории. Я позволил своей матери сгореть заживо. Потерял свою дочь из-за того, кто я есть, и из-за дел, которые сотворил. Это дерьмо всегда будет на моих плечах. Это мое бремя.

Непосильное желание помочь Кингу вернуть свою дочь продиктовало мое решение. Я набрала полную грудь воздуха и схватила его руки, положив их себе на бедра.

— Что нам нужно сделать следующим?

— Нам?

— Ага, — я позволила слову проникнуть в его сознание. — Нам.

— Нам не нужно ничего делать. Я со всем разберусь.

— Подожди. Ты сказал, есть два варианта.

Кинг покачал головой:

— Это самый худший сценарий, и, честно, будет хреново вне зависимости от того, решусь я на него или нет. Я в любом случае не могу выиграть.

— Скажи мне, что именно тебе нужно сделать.

— Это темная стезя, и я не уверен, вернусь ли, выберав ее, — в его голосе слышалась томительная грусть, вынуждающая мое сердце болеть и надавить на него еще сильнее. — Но это самый худший выход, поэтому, если до этого дойдет, мне придется перейти Рубикон (прим.пер.: перейти Рубикон — выражение, означающее готовность к решительным действиям, сделать бесповоротный шаг, совершить решительный поступок, пройти «точку невозврата»). — Кинг посмотрел на меня неоднозначно. — Сейчас я собираюсь пустить все силы на "Бабулину Оранжерею" и посмотреть, что мы можем с нее иметь.

— Дай мне знать, если тебе понадобится помощь. Я сделаю все, что тебе нужно.

— Я запомню твои слова, — сказал Кинг, притягивая меня к себе на колени.

— Я серьезно.

— Как и я, — согласился Кинг, крепче сжимая меня. Он зарылся носом в выемку моей шеи. — Мне может понадобиться, чтобы ты ненадолго осталась с Грейс.

— Почему? С ней все в порядке? То есть… Ты знаешь, — я начала заикаться.

— Сейчас с Грейс все хорошо, но скоро здесь может начаться некоторое дерьмо, и я хочу, чтобы ты держалась от него подальше.

— Дерьмо, связанное с Айзеком? — спросила я.

— Ага, дерьмо, связанное с Айзеком. Только не переживай по этому поводу. Просто знай, если я говорю, что тебе нужно поехать и побыть с Грейс, то тебе нужно поехать и побыть с Грейс. Никаких вопросов. Никаких споров по этому поводу. Ты меня поняла?

— Я тебе поняла.

— Щенячьи глазки, мы можем поговорить позже? Я себя сейчас чувствую гребаной цыпочкой, которая выплескивает все, что накипело, — засмеялся Кинг.

— Да, мы можем поговорить позже, — ответила я.

Я притянула Кинга за шею и посмотрела на воду. Птица, бывшая музой моего рисунка, сидела на верхушке буя с сеткой для крабов посередине залива. Ее клюв был загнут вниз, и она выискивала в воде свою следующую добычу.

— Так что теперь? — поинтересовалась я, поворачиваясь к Кингу.

— Теперь? Теперь нам необходимо подняться наверх, и ты нужна мне в моей постели, потому что я даже не приблизился к тому, чтобы закончить с тобой на сегодня.

ГЛАВА 22.

Доу

— Вставай! — сказал Кинг.

Он взял меня за руку и оторвал от матраса. Я еще толком не проснулась. После того, как Кинг доказал свои слова о том, что он не закончил со мной вчера — и он не врал — я впала в секс-кому.

Жар курсировал от его руки через мою прямо к моему бешено стучащему сердцу, из-за чего дыхание сбилось в горле.

— Куда мы собираемся? — удалось пропищать мне, пока я надевала майку и белье.

Заглянув в мои глаза, Кинг медленно заправил непослушную прядь волос мне за ухо, позволяя самым кончикам его пальцев прикоснуться к моей коже.

— Малышка, — произнес он практически хриплым голосом, — пора перестать жить той, кем ты могла бы быть, и начать жить той, какая ты есть.