Кинг (ЛП)

— Ты не должен был меня спасать. Я всего лишь позволил ему пару раз меня ударить, прежде чем усмирил бы боль, — его голос дрожал от каждого лживого слова. Слезы текли по щекам, смешиваясь с кровью на губах.

Круг детей распался, и они вернулись к игре в футбол.

— Я не спасал тебя, — перешагнув через него, ответил я.

Я уже уходил, когда этот малыш догнал меня у песочницы.

— Естественно, не спасал. Я и сам мог бы дать ему отпор. Но, черт, приятель, этот долбаный ублюдок оказался на заднице, — выругавшись, ребенок вскинул руки и последовал за мной, пытаясь соответствовать моим размашистым шагам.

— Ага, и что с того? — спросил я.

— Он хотел, чтобы я делал его домашку по математике, и вот что я скажу тебе. Я не чья-то чертова сучка! Поэтому я сказал ему отвалить ко всем чертям, — его голос звучал приглушенно, поскольку он все еще пытался остановить кровь, сжимая ноздри вместе.

— И это все из-за того, что ты сказал ему отвалить? Поэтому он начал тебя бить? — уточнил я, хотя и не сомневался в этом. Помимо херни между моей матерью и Джоном, мне требовалась лишь какая-то мелочь, чтобы мои кулаки начали чесаться от желания ударить что-то.

Малыш усмехнулся:

— Не только… Потом я сказал ему, что круто, когда папочка не против того, что его сынуля — это вылитая морда босса его мамаши из Price Mart, — он стряхнул грязь со царапин на локтях, а затем вытер пыль с ладоней о мятые штаны цвета хаки. — Сэмюэль Клируотер. А тебя как?

Я остановился и повернулся к нему. Он протянул мне руку, и я пожал ее. Будучи худым пареньком моего возраста, он ругался как дед, который слишком стар, чтобы следить за своей речью. И кто в двенадцать лет пожимает друг другу руки?

Сэмюэль Клируотер — вот кто.

— Брэнтли Кинг, — ответил я.

— У тебя много друзей, Брэнтли Кинг? — непослушные песочно-белые волосы Сэмюэля упали ему на глаза, и он смахнул их грязными пальцами.

— Неа.

Никто в школе и близко не был таким, как я. Чувство одиночества сопровождало меня всегда, начиная с моего первого дня в детском саду. Пока все дети заучивали «Старого Макдональда» (прим. пер.: детская песня о фермере), я думал лишь о том, сколько времени осталось до темноты, чтобы можно было отправиться домой. Было еще довольно рано, да и какого бы парня моя мать ни пустила бы к нам в этом месяце, тот затеет скандал.

Быть одиночкой стало для меня обычным явлением. Шло время, и мне это начало нравиться. И хотя я был самым крупным ребенком в школе, мне, подобно призраку, все же удалось стать незаметным.

Пока я не стал попадать в неприятности.

Пока МЫ не стали попадать в неприятности. Преппи и я. Два несовершеннолетних сосунка среди малолетних преступников.

— И у меня. От них больше проблем, чем они того стоят, — почти убедительно произнёс Сэмюэль.

Он заправил свою клетчатую рубашку в брюки и натянул на плечи подтяжки, спадавшие каждые пять секунд. Затем он поправил на шее бабочку в желтый горошек.

— Что за синяки? — спросил я, указав на его ребра.

— Ты все же увидел их, да? — печаль отразилась на его лице, но он, поджав губы, боролся с тем, над чем размышлял. — После смерти мамы достался адский отчим с проблемами. В действительности у него только две проблемы. Пиво и я. Хотя пиво он любит. Меня? Не особо.

Мог бы догадаться Разница лишь в том, что у меня не было отчима на постоянной основе. У них были разные имена, разные лица, но они, по сути, все были одинаковы в одном.

— Ну, малыш, не думаю, что Тайлер полезет к тебе снова.

Я снова продолжил свой путь в сторону здания, где смог бы побыть в одиночестве. Краем глаза заметил Тайлера, который, стиснув от злости челюсти, хромал по направлению к школе.

Сопляк.

— И это все? — Сэмюэль следовал за мной, едва не наступая мне на пятки.

— А что еще тебе нужно? — я нырнул под нижнюю ветку небольшого дерева.

Сэмюэль был на добрых тридцать сантиметров ниже меня и без труда сделал то же самое. Когда мы отошли достаточно далеко от других детей, я подкурил полсигареты, которую хранил в заднем кармане, последней спичкой из спрятанного в моём ботинке блокнотика.

— Можно попробовать? — уставившись на меня, спросил паренек.

Я даже не понял, что он все еще здесь. Я передал ему сигарету, и он сделал глубокую затяжку. После чего начались пять минут его мучений от удушья. Подошвой я затушил сигарету, тогда как лицо Сэмюэля приобрело странный фиолетовый оттенок, а затем оно снова стало бледным, лишь с веснушками и размазанной на нем кровью.

— Это действительно чертовски хорошо, но я больше люблю с ментолом.

Я сложился пополам от смеха, обнимая себя руками. Сэмюэль проигнорировал меня и продолжил говорить:

— Где ты живешь?

— Тут и там.

Если по правде, то нигде. Я больше не собирался возвращаться домой. Школа теперь будет тем местом, куда я смогу прийти принять душ и получить бесплатный завтрак. Всё, что мне было необходимо, находилось в моем рюкзаке.

И он был легким.

— Я живу недалеко от парка «Санни-Айлс». Это сраная крысиная дыра. Но когда я вырасту, то куплю себе домик на той стороне дамбы и буду выглядеть так, как те люди из «Звездных войн».

— Один из тех домов на воде?