Читаем Кинематограф по Хичкоку полностью

А.Х.Году в 1890-м прошел знаменитый процесс, о котором я давно мечтал поставить фильм, но после "Жюля и Джима" отказался от этой идеи. История такова. Пожилой муж и молодая жена, мистер и миссис Бартлет, занимают квартиру, где преподобный Дайсон, приходской священник, его смокинг и его шлепанцы составляли неотъемлемую часть хозяйства. Муж уходил на работу, пастор читал стихи его жене, она покоила свою голову у него на коленях. Я видел эту сцену в комических тонах: священник демонстрирует пылкую страсть молодой женщине, а муж, нежась в качалке и посасывая трубочку, взирает на это. Я бы показал, как он весело поглощен своим занятием, попыхивая трубочкой с особым призвуком, похожим на поцелуй. Ну, да слушайте дальше.

В один прекрасный день, когда пастора не было дома, муж объявил супруге, что ждет ее благосклонности. Ее ответ прозвучал примерно так: "Ишь, чего захотел! Сам все так подстроил, и нечего теперь..." В конце концов муж, мистер Бартлет, скончался от хлороформа, а миссис Бартлет и преподобный Дайсон были арестованы по подозрению в умышленном убийстве.

Дайсон поведал полиции, как миссис Бартлет, хрупкая женщина, попросила его купить в аптеке две бутылки хлороформа; пустые посудины были обнаружены. Вскрытие показало, что мистер Бартлет умер лежа, и его желудок был обожжен смертоносной жидкостью именно в таком положении. Это означало, что он не мог принять хлороформ стоя– вот все, что удалось доказать.

Следствие строилось на этом единственном факте, и медицинские эксперты пользовались им для доказательства насильственной смерти, но наверняка доказать ничего не могли. Было установлено, что мистер Бартлет, вероятно, не спал, когда в рот его вливалась жидкость, потому что иначе он не мог бы глотать ее. Кроме того, если бы он спал, она попала бы в легкие, но этого не случилось. Ясно было также, что это не могло быть самоубийством. Вердикт в "Я исповедуюсь"– тот же самый, что был вынесен в этом деле. Жюри присяжных объявило, что несмотря на тяжкие улики против миссис Бартлет, прямых доказательств ее виновности нет.

Публика в зале суда испытывала симпатию к бедняжке, и вердикт был принят громом аплодисментов. А когда в тот же вечер она и ее адвокат появились в театре, им устроили настоящую овацию, зал приветствовал их стоя. Об этом случае много писали, а один знаменитый британский патологоанатом разразился статьей, в которой говорилось: "Теперь, когда миссис Бартлет обрела свободу, хотелось бы, чтобы в интересах науки она поведала нам, каким образом ей удалось отправить своего мужа на тот свет".

Ф.Т.Из чего же проистекала симпатия к миссис Бартлет со стороны присяжных и публики?

А.Х.По-моему, дело в том, что она вышла замуж без любви, по принуждению. Ходили слухи, что она была дочерью британского государственного деятеля, рожденной вне брака и выданной замуж не то в пятнадцать, не то в шестнадцать лет, а потом, сразу после свадьбы, отправленной заканчивать ученье. Да, так вот что касается моего замысла, связанного с этой историей: я собирался затеять фильм ради одной лишь детали, о которой упомянул: муж, с наслаждением попыхивающий трубочкой!

<p><strong>11</strong></p>

"В случае убийства набирайте 'М'" • Снимая стереофильм • Театр ограничивает действие • "Окно во двор" • Эффект Кулешова • Все мы вуайеры • Смерть собачки • Масштаб плана определяется драматургической задачей • Внезапный поцелуй против поцелуя с саспенсом • Дело Патрика Мейгона и дело доктора Криппена • "Поймать вора" • Секс на экране • "Неприятности с Гарри" • Юмор недосказанности • "Человек, который слишком много знал" • Нож в спине • Удар тарелок в оркестре

Ф.Т.Теперь мы подошли к 1953 году, когда Вы поставили "В случае убийства набирайте 'М'".

Теннисист (Рей Милленд), не имеющий собственных средств к существованию, озабочен интересом, который его состоятельная жена (Грейс Келли) проявляет к романисту Марку (Роберт Каммингс). Он решает убить ее и пытается склонить на это дело одного авантюриста (Энтони Доусон) с помощью шантажа. Согласно тщательно разработанному плану ему следует задушить женщину в ее доме, и у Милленда будет алиби, поскольку это время он проведет в клубе.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии