Читаем Киммерийский закат полностью

«Отвечать только на звонки красного телефона, – продолжил он чтение записки, – который стоит в вашей комнате. Остальные Вас интересовать не должны. Телевизор, ванна и все прочее – в Вашем распоряжении. Окно комнаты всегда должно быть зашторенным. Входную дверь открывать только когда прозвучат три звонка, после которых последует три стука в окно Вашей “кельи”. Обратите внимание на подобранные для Вас книги, которые стоят на полке, висящей над Вашей кроватью. Настоятельно советуем изучить их (подчеркнуто) – самым внимательным образом. Приятного времяпрепровождения».

Подписи не последовало. Но почерк был откровенно женским. «Если и впредь мною будет заниматься женщина, – сладострастно подытожил Курбанов, – “времяпрепровождение” в самом деле может быть приятным, маз-зурка при свечах!»

Осмотрев богато обставленные комнаты, роскошную ванну и не менее роскошный спортзал с небольшим бассейном, камином и искусственными пальмами в кадках, Курбанов вернулся к себе в «келью» и, так и не воспользовавшись ни одним из обнаруженных символов «мелкобуржуазной роскоши», не раздеваясь, уснул в глубоком, пухово-мягком кресле. Однако проспал не более часа.

Проснувшись от какой-то неясной тревоги, словно задремавший на посту часовой, он прислушался к голосам за окном. Судя по всему, они принадлежали тем двоим патрульным, с которыми он чуть было ни столкнулся на аллейке. Однако теперь они его не интересовали, так или иначе утром ему предстояло выйти из добровольного подполья и явиться местному бомонду.

15

Главный идеолог партии в очередной раз успокоил Банникова и резким жестом усмирил полковника Бурова, чтобы вновь обратить свой взор на генсек-президента. И не существовало слов, которыми он мог бы выразить все то, чем преисполнен был этот взгляд.

Однако первым все же заговорил член Политбюро Вальяжнин.

– Поймите, Владимир Андреевич, существуют ситуации, при которых варианты не предусмотрены. Сейчас мы в одном из таких исторических тупиков. Поскольку в этот роковой для страны час вы решительно отказались принимать на себя ответственность за ее судьбу, за вами – последний ход.

– …И тоже роковой, – проворчал Дробин. – Так уж ложится ваша карта.

Еще несколько минут назад ему, руководителю аппарата Президента, казалось, что основной диалог с Русаковым состоится именно у него, как человека наиболее приближенного по службе. Исходя из этого, его и включали в состав «доросской группы». Но теперь Дробин явственно чувствовал, что инициатива постепенно переходит к Банникову и Вальяжнину.

– Ну, знаете ли, – по-дирижерски, обеими руками, принялся жестикулировать генсек-президент, – это еще надо посмотреть, как и для кого в судьбоносное время эта карта ляжет.

– Ваш гражданский и партийный долг, – в свою очередь, входил в охотничий раж Вальяжнин, – передать свои полномочия вице-президенту Ненашеву, как это, собственно, и предусмотрено Конституцией, и подать заявление об отставке… Мы считаем, что иного решения просто быть не может. И ничего другого от вас не требуется. Понятно, что без достойной должности вас не оставят.

– «Мы»?! Кто это «мы»?! – вновь завелся Русаков. – От чьего имени вы говорите? Кто принял решение о том, что я должен подать в отставку? Кто вообще, в принципе, имеет право решать подобные вопросы?! Для начала, назовите людей, которые уполномочили вас на эти переговоры и приняли решение о моей отставке.

Вальяжнин почему-то оглянулся на Банникова, но тот сидел с солдафонской непроницаемостью на лице, одинаково готовый и к тому, чтобы вновь наброситься на Президента с казарменным матом, и к тому, чтобы попросту подняться и уйти. Единственно, к чему он совершенно не был готов, так это к ответу на простой, словно потертая портупея взводного, вопрос: «Кто же все-таки это решил, – что Президент должен подать в отставку?», заданный вконец разболтавшимся, словно заумствующий новобранец, Русаковым.

– Я бы еще мог понять, если бы об этом со мной говорили Председатель Верховного Совета, министр обороны, председатель госбезопасности, – все увереннее парировал генсек-президент. – Кстати, где они? Почему не прилетели эти товарищи?

– Да какое это имеет значение, где они сейчас находятся?! – взревел Банников. – Мы-то здесь! И от чьего имени, по вашему мнению, мы говорим?! От своего, что ли?! Конечно, от своего – тоже, но надо же понимать…

– Его, видите ли, наш ранг не устраивает, – глухо возмутился Вальяжнин. – Кстати, хочу напомнить вам, господин Русаков, – употребил он это свое «господин», словно перчатку в лицо швырнул, – что перед вами – член Политбюро.

– Мне же почему-то кажется, что передо мной – очередной экземпляр кадровой недоработки, – решил Русаков, что терять ему больше нечего и что самое время, в свою очередь, напомнить всем присутствующим «кто есть ху». – Причем самый убедительный ее пример.

– Не думайте, что я оскорблюсь и уйду, не добившись своего, – огрызнулся Вальяжнин. – Подпишете вы в конце концов указ о введении чрезвычайного положения?!

Перейти на страницу:

Все книги серии Секретный фарватер

Валькирия рейха
Валькирия рейха

Как известно, мировая история содержит больше вопросов, нежели ответов. Вторая мировая война. Герман Геринг, рейхсмаршал СС, один из ближайших соратников Гитлера, на Нюрнбергском процессе был приговорен к смертной казни. Однако 15 октября 1946 года за два часа до повешения он принял яд, который странным образом ускользнул от бдительной охраны. Как спасительная капсула могла проникнуть сквозь толстые тюремные застенки? В своем новом романе «Валькирия рейха» Михель Гавен предлагает свою версию произошедшего. «Рейхсмаршалов не вешают, Хелене…» Она всё поняла. Хелене Райч, первая женщина рейха, летчик-истребитель, «белокурая валькирия», рискуя собственной жизнью, передала Герингу яд, спасая от позорной смерти.

Михель Гавен , Михель Гавен

Приключения / Военная проза / Исторические любовные романы / Исторические приключения / Проза / Проза о войне
Беглец из Кандагара
Беглец из Кандагара

Ошский участок Московского погранотряда в Пянджском направлении. Командующий гарнизоном полковник Бурякин получает из Москвы директиву о выделении сопровождения ограниченного контингента советских войск при переходе па территорию Афганистана зимой 1979 года. Два молодых офицера отказываются выполнить приказ и вынуждены из-за этого демобилизоваться. Но в 1984 году на том же участке границы один из секретов вылавливает нарушителя. Им оказывается один из тех офицеров. При допросе выясняется, что он шел в район высокогорного озера Кара-Су — «Черная вода», где на острове посреди озера находился лагерь особо опасных заключенных, одним из которых якобы являлся девяностолетний Рудольф Гесс, один из создателей Третьего рейха!…

Александр Васильевич Холин

Фантастика / Проза о войне / Детективная фантастика

Похожие книги