Киммерийский закат

– А тебе сообщили о том, что вся власть в Москве и во всей России уже в руках Президента Федерации Елагина? Что все армейские части и силовые структуры на территории суверенной России уже переподчинены ему? Мало того, буквально через час-полтора здесь появится большая делегация высокоставленных российских «федералов», под прикрытием группы спецназовцев во главе с генералом Ранским? Президент тут же улетит с ними, а завтра или, может быть, уже сегодня ночью начнутся аресты руководителей этого самого ГКЧП.

– Неужто все замешано настолько круто? – хмельно как-то покачал головой кагэбист.

– Еще более чем ты себе представляешь, маз-зурка при свечах.

– Об этом, о приезде «федералов», речи точно не было, – встревожено произнес Коробов. – Но в таком случае… Что будем делать?

– Тупо выполнять приказ. Это я тебе как майор майору советую. Пусть твои бойцы рассредоточиваются по внешнему периметру, усиливая охрану, однако при этом делятся с моими рейнджерами сигаретами и жвачкой. Мы же с тобой остаемся здесь и молчаливо созерцаем за тем, что будет происходить дальше.

Запрокинув голову, Коробов удивленно посмотрел на командира «киммерийцев», поражаясь при этом простоте и мудрости предложенного им решения.

– А ведь в правильном направлении мыслишь, майор. Так и действуем.

– Ты ведь знаешь, что именно майоры всегда представали перед миром самой мыслящей частью русского офицерства, – дружески похлопал его по предплечью Курбанов.

В ту же минуту дежурный по КПП подозвал Курбанова к сработавшему в кабинете начальника охраны радиотелефону.

– Истомин говорит, – услышал он в трубке бархатистый, с томным аристократическим придыханием голос «русского лорда». – Бойцы генерал Ранского, как и сам он, вооружены автоматами. Их надо было бы разоружить, но вы к этому не прибегайте. И дело не только в попытке избежать столкновений. Пусть появление вооруженных людей откликнется у хозяина резиденции небольшим шоком; пусть он проникнется тревогой москвичей, которым приходится жить в городе, наводненном военной техникой и солдатами.

– Однако всю вооруженную группу на территорию я не пропущу.

– Всю и не надо. Генерала и пару автоматчиков, для антуража.

А спустя тридцать минут на стоянке у виллы появилась кавалькада из «газиков», предоставленных группе «федералов» армейскими авиаторами. Из них тут выбралось около десятка бойцов в камуфляжках. Генерал Ранской, тоже закамуфляженный, театрально пытался имитировать некое подобие смены караула у главного входа; он суетился и все отдавал и отдавал какие-то команды, которые никто не собирался ни выслушивать, ни тем более – выполнять. Однако продолжалось все это недолго. Как только начальнику охраны и двум мудрецам-майорам, с ироническими ухмылками наблюдавшим за тем, как приезжие автоматчики пытались «подобру» оттеснять их бойцов, весь этот спектакль надоел, генерал Буров своим полубасом решительно и сурово проговорил:

– Да уймите вы наконец своих борзых хлопцев, генерал Ранской. Если бы мы захотели воспрепятствовать вашему появлению здесь, все вы уже сидели бы по кустам за триста метров отсюда.

– Причем сидели бы, к сожалению, уже не все, – вежливо уточнил Курбанов, озаряя генерала своей холодной, парализующей улыбкой.

– Предупреждаю также, что вся территория простреливается моими снайперами, – уведомил Ранского начальник охраны резиденции. – Сейчас я доложу Президенту о вашем прибытии, – проследил он за тем, как ко входу в КПП подтягиваются полтора десятков политиков, – и, если он решит принять вас…

– Он решит, мы в этом не сомневаемся, – сразу же поубавил свою прыть Ранской. – Вы же понимаете, что мы по любому должны попасть в резиденцию.

– Если мы и пропускаем вас, то лишь ради того, чтобы вы могли продемонстрировать, насколько воинственно настроены освободить Президента, – уже откровенно иронизировал Буров по поводу всего этого маскарада. – Однако вместе с вами, генерал, на территорию объекта позволено будет войти только двум бойцам.

– Причем жесткое условие: автоматы за спинами, – дополнил его инструктаж Курбанов. – Малейшая попытка переместить их на грудь будет пресечена снайперами.

Ранской, генерал из афганцев, попытался то ли возразить, то ли приструнить зарвавшихся охранников, но, вовремя осознав бессмысленность подобной пикировки, в сердцах, по-мужицки махнул рукой.

Первым, кто встретился генералу и его автоматчикам, шедшим впереди депутатов, была супруга генсека-президента. Буров уже знал: после отлета «группы товарищей», изнервничавшаяся Лариса Акимовна вспыльчиво укоряла властвующего супруга за то, что он не согласился лететь в столицу вместе с Лукашовым и Иващенко.