Ким Филби

Собеседник:— Получалось, что кто знал о Филби реально? Знал о нем Сталин. Вот вам и ответ.

Что ж, мне оставалось только поблагодарить Собеседника за разъяснения — и я снова принялся расспрашивать Руфину Ивановну.

Опять к насущной жизни

—  После серьезного и даже горького перейдем к вещам полегче — правда ли, что в России ваш муж здорово увлекся хоккеем?

— Хоккей, как и футбол, он никогда не пропускал. Обычно смотрел по телевизору, хотя иногда бывал и на стадионе. Действительно, особенно увлекался хоккеем. И вместе с Николаем Озеровым оглушительно орал: «Гол! Гол!» Отчаянный был болельщик!

—  Видел фото Филби вместе с командой «Динамо». Знакомые лица: тренер Владимир Юрзинов, защитник Валерий Васильев, нападающий Александр Мальцев…

— Тогда он ездил к ним на тренировочную базу в Новогорск. Сам Ким был очень спортивен. В молодости в Кембридже был чемпионом по плаванию. Играл в футбол, регби, занимался боксом. Но, разумеется, главным для него всегда была работа.

—  А над чем работал? Никогда вас не посвящал?

— Нет-нет, никогда. Абсолютно профессиональная черта. Меня это и не интересовало. Так мы были воспитаны: меньше знаешь… Я понимала по его сосредоточенному виду, что он работает. Он всё прокручивал в голове — никаких черновиков, набросков. Просто садился за машинку и быстро, лист за листом, печатал окончательный вариант. Он не говорил, над чем трудился. Но по окончании работы, выходя из кабинета, делился со мной своими впечатлениями. Иногда говорил — это неинтересно, пустая трата времени. Другой раз с удовлетворением высказывался, что работа была трудная и очень интересная. Я видела его и в восторженном настроении, когда он действительно гордился результатом своего труда.

—  После 1975–1976 годов работы этой стало побольше?

— Да. В то же время появились и ученики. Но прошли годы, появилась одышка, стало тяжело ходить на эту конспиративную квартиру. Она расположена на девятом этаже, к тому же иногда не работал лифт. Порой, уже в последние годы, так ему было плохо, что я звонила, просила отменить занятие. Потом по его просьбе ученики приходили к нам домой. Но это уже к концу — в 1980-е годы. А первое время он активно готовился к занятиям и работал с увлечением. «Интеллигентные, любознательные молодые люди» — так отзывался он о своих учениках. Но сожалел об упущенном времени: «Информация моя уже устарела. Жаль, что слишком поздно».

—  А по-русски он читал?

— Да, читал «Советский спорт».

Собеседник:— Руфина Ивановна, есть фото Филби с «Литературной газетой». Постановочное?

— Возможно, просто просматривал. Вот «Советский спорт» я ему выписывала. И его он читал выборочно. Книги по-русски не читал. Но в его библиотеке красуются прекрасные издания на английском языке — и Толстой, и Чехов, и многие другие. Он был увлечен русской классикой еще в студенческие годы и досконально ее изучил. Ким был способным к языкам и многими владел в совершенстве. Начинал изучать и русский. Но при мне такой необходимости не было, и когда я начала более или менее изъясняться по-английски, он, шутя, стал жаловаться: «Из-за тебя я не могу учить русский».

—  Руфина Ивановна, вы говорили дома только по-английски?

— Знаете, у нас с ним был такой кошмарный микст, свой язык. Ким тоже стал говорить на английском, впутывая русские слова. Я вообще сначала не знала английского. Так, школьная программа. Но было неприятно, когда при мне все говорили по-английски, а я ничего не понимала. Это стало раздражать. Надо было учиться. Мне порекомендовали учительницу. Занималась я недолго, с большими перерывами и получила всего несколько уроков, но с пользой. А по совету старого друга стала читать английские книги, постепенно понимая все больше. Ну и, конечно, изъясняясь по-английски с Кимом и выступая в роли его переводчика.

—  Муж помогал вам разобраться с английскими сложностями?

— Он сказал мне: «Чего я не умею, так это учить». И меня он ничему не учил, даже когда я просила об этом.

А вот и Грэм Грин

—  Вы говорили, что Грэм Грин был вашим любимым писателем, по книгам которого вы учили английский. А еще вы назвали его другом вашего мужа. Из воспоминаний Филби, служившего в военные годы вместе с Грином в британской разведке, выходило, что разведчиком он был неважнецким.