Ответ пришел практически мгновенно:
Думайте, думайте, господа.
А у меня еще есть одно важное дело. Как раз в минут сорок должен был управиться. Оставив Саню на охране Такеши, сам устремился к базе Любимова.
Еще на подходе я понял, что опоздал. Даже в километре встречались поваленные исполинские деревья, отчего джунгли превращались не просто в непроходимые, а в непролазные дебри. Ближе я не хотел изначально подбираться, возле тайника еще сделал вывод, что направлять робота-бурильщика нужно издалека. Если подобным образом пустой схрон товарищи обезопасили, то место лежки должны вообще контролировать на двести процентов. И тем паче все подступы к нему.
Сверху на месте входа в клановое строение обнаружил только огромную воронку, по краям которой на расстоянии метров сорока была выжженная земля, а дальше лес тлел, где-то горел. Но не как тайга или другой обычный, а нехотя. И вскоре очаги пожара должны были погаснуть сами собой. Кроме сырости, скорее всего, еще и существовала какая-то наработка биоников для сбережения зеленых насаждений. Сплошная круговая полоса вывороченных с корнем исполинов внушала. Нехило тут рвануло. Тунгусский метеорит.
Видимо именно этот чудовищной силы взрыв услышал и ощутил, когда находился возле № 34-ER-32. Входа в шахту больше не существовало, предполагал, базы тоже. Потеки расплавленного камня и грунта запечатали все наглухо и свидетельствовали о предельных температурах. Да и сейчас она была дикой. И как показал картограф-анализатор, просканировавший стену, толщина «завала» превышала ему доступные два метра. Для такой разведки пришлось подбираться ближе, отчего у наноброни «слетело» почти пять процентов.
Кому-то еще насолил товарищ полковник? Или так уничтожили все, чтобы не досталось врагу? В неосторожное обращение со взрывчатыми веществами не верилось от слова «совсем».