Kiddo наоборот (СИ)

Барри залезает на кровать, протягивает руку и поглаживает Лена через белье. Он обходит рукой не только ствол, он спускается до самого корня, проходит по яйцам и сжимает их в пальцах. Снарт стонет и комкает в кулаках простыню. Он видит темный силуэт, сидящий в его ногах, чувствует дразнящие прикосновения к ноющему стояку и категорически хочет больше.

Он действительно все продумал. Он и правда приготовился ко всему, проведя в душе перед походом в клуб куда больше времени, чем обычно. Ему давненько не давала покоя мысль о том, как Барри вибрирует, находясь в нем, как эта дрожь звенит внутри, в каждом органе, особенно в сердце, и посылает по нервам электрические заряды. Поэтому теперь, когда они так близко, он готов просить и умолять, только бы осуществилось его желание.

А Барри, как нарочно, медлит, растягивает удовольствие. Он проводит ладонями по бедрам Снарта, разводя их шире, он целует его, начиная с колен, медленно продвигаясь выше. Он широко проводит языком по скованному бельем стояку, и ткань намокает везде, не только у головки, и начинает просвечивать. Он облизывает ствол по всей длине, и Лен сходит с ума от нехватки ощущений, потому что ткань скрадывает половину из них.

Одним резким движением Барри переворачивает Леонарда на живот. Он царапает его спину от лопаток до поясницы, одним плавным движением, вырывающим из легких лежащего стон. Он разминает его мышцы, и от сильных, вдавливающих движений Лен расслабляется и практически теряет себя. Он начинает тереться о матрас под собой, но Барри быстро пресекает это. Он подтягивает его за талию, приподнимает и заставляет опереться на локти. Он подцепляет хипсы и медленно стягивает их с крепкой задницы, открывает её сантиметр за сантиметром, пока не спускает ткань настолько, что она застревает на разведенных бедрах, не давая им разъехаться еще шире.

Аллен разводит половинки в стороны и слышит приглушенное “ааахххх” куда-то в подушку. Он не может удержаться, и возвращает Лену шлепок. Дважды. На ягодице цветком распускается алый отпечаток ладони, а все остальное тело начинает дрожать от возбуждения. Барри целует горящий след, и ему приходит в голову отличная идея, как заставить Лена потерять голову.

Он вновь растягивает половинки и словно держится за них, спускаясь поцелуями к самому входу. Он втягивает кожу внутрь практически там, и слышит сдавленный всхлип. Тогда он повторяет это действие снова, на этот раз зализывая это место языком. Лен матерится сквозь зубы и прогибается в спине, обеспечивая лучший доступ. Барри видит, как покраснели его уши, шея и даже плечи. Лицо прячется в сгибе локтя, и просящий скулёж глохнет там же.

Барри знает, что Снарт готовился, да и он сам уже возбужден настолько, что ни о какой брезгливости речи идти не может. Он хочет Лена везде, всего, полностью и безоговорочно. И хоть он никогда не делал ничего подобного ни с одной девушкой, он будет очень стараться, чтобы Лену было хорошо.

Впрочем, Лену уже хорошо. От одной мысли, что вытворяет с ним Барри - такой хороший, скромный, высокоморальный, правильный мальчик - у него мир переворачивается. Он задавлен шквалом эмоций - ему и стыдно, и приятно одновременно, он чувствует себя очень темно, развратно и пошло, но в то же время невинно, открыто и уязвимо…

Руки дрожат, не в состоянии больше удерживать его вес, ноги бы давно разъехались в стороны, если бы могли, а естественная смазка с члена уже капает на матрас. Он ощущает дразнящие движения языка на самом чувствительном месте, и то, как крепко Барри держит его… Он лепечет что-то невразумительное, мольбы вперемешку с ругательствами, упоминание Бога чередуется с именем Дьявола, и Лен готов биться и кричать о том, как сильно ему нужен Барри внутри. Пальцы, член - что угодно. Что угодно. Лишь бы глубже. Лишь бы растянуло сильнее.

Аллен отстраняется. Он еле сдерживает вибрацию, потому что видит, что довел Снарта до невменяемого состояния, и сейчас тот готов на все. Точнее, он нуждается во всем, что Барри только может ему предложить. Что-нибудь. Хоть что-то. И он готов ему это дать. Точнее, взять. Это как посмотреть.

Барри облизывает собственную ладонь и перемещает её на прижавшийся к животу член. Им уже можно орехи колоть. Или забивать гвозди. Барри опасается, что кончит сразу же, как войдет. Он не намерен этого допустить, поэтому направляет ствол во влажное отверстие, перехватив его за основание.

Барри движется медленно, давая Лену возможность привыкнуть практически к каждому миллиметру своего размера. Он видит, как края мышц растягиваются вокруг налитой, багровой от прилившей крови головки, как чуть стягиваются под ней и снова расходятся, когда он проталкивается дальше. Лен восхитительно гладкий, горячий и узкий, так что Барри закрывает глаза и стонет.