Киборг и его лесник

Лесник снял станнер с предохранителя и всадил в кучу несколько зарядов, целя в разные места. Оглушенные трутовики посыпались с добычи, как теннисные шарики, куча осела и расползлась, до середины обнажив лежащий на животе свиной скелет. Судя по размеру и коротким клычкам — взрослая самка, что вдвойне досадно. Самок в эдемской популяции и так намного меньше, чем самцов, они хуже переносят морозы.

Следы уходили под кучу и той же редкой, четкой цепочкой продолжались за ней, а затем возвращались обратно, теперь в компании, и с той стороны скелета их было много-много, вперемешку. Похоже, бегун прошел балку до конца, отыскал удобный лаз наверх (снаружи его фиг заметишь!) и привел по нему второго охотника. Браконьеры завалили вепря, сголографировались с трофеем и отправились восвояси, бросив труп сыроежкам — трутовики-то мяса не едят, они уже потом наползли.

Женька достал из нагрудного кармана видеофон и сделал несколько снимков для отчета. Будет повод опять капнуть Борисычу на мозги: «А вот был бы у меня киборг…»

Трутовики быстро оправились от нейрошока (сколько в них тех нервов-то!) и принялись частью расползаться, частью снова присасываться к еще розоватым костям. Через неделю от скелета останется только пятно белой плодородной трухи вперемешку со спорами.

И тут Женька вспомнил, что Сережка Крускоп, бывший одноклассник и нынешний преподаватель зоологии, просил у него полный скелет вепря для университетского музея. Куда уж полнее — молодое, здоровое животное, даже все зубы на месте! Так, по крайней мере, в смерти свинки будет хоть какой-то смысл.

Лесник еще пару раз пальнул по трутовикам и ногами распинал-разогнал их подальше от скелета. Достал из рюкзака скатанный в рулончик тонкий, но очень прочный мешок, раскатал и встряхнул, наполняя воздухом. Пятнадцать-двадцать килограммов должен выдержать. Тащить их на своем горбу до модуля Женька не собирался — только подвесить на ветку, чтобы трутовики не добрались, а позже вернуться сюда на флайере.

Первым лесник осторожно, со щемящим чувством вины, опустил в мешок свиной череп. Скелет разбирался легко, только иногда приходилось подпиливать ножом остатки сухожилий. Передние ноги, ребра, позвонки, таз… Женька потянул за берцовую кость — и не понял. Это еще что за ерунда? Копыто задней ноги словно приросло к земле, а когда лесник рванул посильнее, кости конечности разъединились, но не распались, повисли в воздухе, как бусины на невидимой леске.

Лесник от неожиданности разжал пальцы и отпрянул. Кости упали на землю — опять же, не абы как, а будто чем-то скрепленные.

— Ну ё-моё… — тоскливо протянул Женька.

Кабаниху застрелили не на бегу, она попала во фреанский капкан. Подлая и соответственно все больше набирающая популярность у браконьеров штука — одна такая уже лежала у лесника в рюкзаке, конфисковал у подозрительного «грибника» и все забывал достать и убрать в сейф. Активированный капкан глубоко вгрызается в землю сотнями ветвящихся нанонитей в оболочке силового поля, формируя корневую систему на зависть вековому дубу, а под самой поверхностью затаиваются ловчие щупальца. Освободить из них даже голую кость нереально: щупальца устроены так, чтобы максимально плотно прилегать к телу жертвы, они не рвутся и не режутся. Если попавший в капкан зверь худеет, они затягиваются теснее, при этом не пережимая и не повреждая ткани, как обычный силок. Якобы «гуманная» ловушка, штраф за ее использование небольшой, а за хранение — вообще никакого, но Женька ненавидел эту дрянь больше, чем оружие. Там хотя бы бах, и готово, а в капкане животное может мучиться несколько часов или даже дней.

Тут в голову пришла еще одна мысль, заставившая лесника передернуться. Обычно браконьеры все-таки охотятся на животных ради мяса, эдемская вепрятина — экзотика, на черном рынке за нее дают хорошие деньги. Чтобы скормить ее грибам, надо действительно быть маньяком.

А значит, в кабаниху вообще никто не стрелял, браконьеры наследили, когда устанавливали капкан.

И первыми к нему успели сыроежки.

Взрослый, здоровый вепрь легко справится с десятком хищных грибов или убежит от них, но окруженному целой стаей и прикованному за ногу деваться некуда.

Лесник остервенело, одним резким взмахом вытряхнул кости из мешка. Они широким полукругом разлетелись по идущей под уклон земле, череп аж на несколько метров откатился и укоризненно уставился на Женьку пустыми глазницами. Отключить фреанский капкан может только тот, кто его поставил или у кого есть боевое оружие, но лесникам оно не полагалось. Якобы на все про все станнера должно хватать, они же не копы!

Если бы сейчас перед Женькой явился дьявол и предложил продать душу за киборга, лесник даже не дал бы ему закончить свое рекламное предложение — схватил бы за грудки и не отпускал, пока тот первым не подпишет контракт.

Лесник с яростью огляделся по сторонам, но вместо рогатого мужи ка в клубах серного дыма заметил неподалеку еще один холмик из трутовиков, совсем небольшой. И вон там, дальше по тропе, они тоже зачем-то скучковались…