Киборг и его лесник

«То есть эта дрянь всю ночь висит в воздухе, и мы ею дышим?!» — потрясенно возопил Санек, когда Женька с воодушевлением ответил ему на вопрос, почему эдемские цикады называются пыльцевыми. «Так ведь у некоторых растений то же самое, — непонимающе возразил лесник, — только цикады еще и поют». Но переубедить друга так и не удалось — Санек объявил, что его и раньше тошнило при виде этих тварей, а теперь он наконец понял отчего.

Чтобы заставить протошниться киборга, требовалось нечто посерьезнее.

— Мои анализаторы распознают этот компонент воздуха как нейтральный, — только и заметил он.

— Мои тоже, — вздохнул Женька. — Хотя у некоторых людей на него аллергия бывает, как на обычную пыльцу.

Джек остановил ладони, и цикады почти одновременно сорвались с них и улетели вверх. Напарники проводили их взглядами, и лесник скомандовал:

— Ладно, пошли к флайеру.

На полянке уже тоже пахло лишь пыльцой и гарью. Киборг непонимающе посмотрел на свежее кострище, на хозяина:

— Здесь опять случился пожар?

— Нет, это я костерок разложил.

Женька сбросил рюкзак, вытащил зажигалку и принялся заново разводить огонь. Это удалось даже легче, чем в прошлый раз, обугленные и еще теплые поленья занялись на раз-два.

— Зачем?

Вопрос поставил лесника в тупик.

— Ты что, никогда раньше костров не видел?

— Видел. Туристы на них еду готовят, — с надеждой уточнил Джек.

«Ну да, — подумал Женька, — браконьеры ходят в лес только охотиться. Им не до пикников с кострами — лесник застукает».

Женька кивнул на подвешенный на сучок пакет:

— Я взял хлеб и зефир, можно поджарить на палочках. Хотя смысл костра вообще-то не в этом.

— А в чем?

— Ну… просто, чтобы был. С ним уютнее.

— То есть ты используешь огонь в качестве источника света и тепла? — уточнил киборг.

— Типа того, — коротко подтвердил Женька, не зная, как объяснить рациональному искину, зачем возиться с таким примитивным «источником», если то же самое можно получить в кабине флайера — без едкого дыма, грязных головешек и колющих задницу веток.

К счастью, искин оказался до того рациональный, что не стал продолжать расспросы, а полез в пакет за зефиром.

— Так ты с самого начала собирался заночевать в лесу? — сообразил он, оценив уровень хозяйской подготовки.

— Ага, только на берегу озера, там красивее. И безопаснее.

Женька оглянулся, но шорох в кустах не повторился. Сыроежки одинаково боятся огня и воды, однако в костер, если что, по колено не запрыгнешь.

— Со мной тут тоже безопасно, не беспокойся! — заверил его Джек, сооружая многослойное пирожное из хлеба и зефира. — Можешь спокойно ложиться спать.

— Дома отосплюсь. — Лесник тоже взял кусочек хлеба и насадил на палочку. — А ты ложись, если хочешь, — хоть здесь, хоть в машине, себя я и сам посторожить могу.

Киборг покосился на лежащий возле костра походный коврик, на флайер, на уже набухшие и порыжевшие зефирки и сделал однозначный выбор. Понятно, что программа всего лишь заменила «если хочешь» на «если имеется такая необходимость», но, если бы Джек встал и ушел в машину, Женька почувствовал бы себя очень глупо — даже киборги не желают маяться такой ерундой, ёпт!

Чем дольше длилась темнота, тем холоднее становилось в лесу. Наращивать костер не хотелось, а сидеть, скрючившись над ним, надоело, и Женька нашел компромисс — выкопал из-подо мха пузатую, бархатистую на ощупь гидру и обхватил ее зябнущими ладонями, как кружку с горячим чаем. Размер примерно такой же, температура тоже, главное, не рассматривать ее на просвет. Лесник все-таки посмотрел и убедился, что жирненькая мышовка, плавающая в горячем желудочном соке, уже наполовину сварилась-переварилась. Когда «бульон» приготовится, гидра остынет и перестанет светиться. На курсах по выживанию в эдемском лесу учат находить такие «кастрюльки» и выпивать, но для этого, прямо сказать, надо очень захотеть жить.

Джек что-то давно не подавая голоса и даже не менял позы, «задумчиво» глядя в огонь.

— Чего ты залип? — потормошил его заскучавший Женька.

Киборг медленно моргнул и так же заторможенно, механически отозвался:

— Невозможно вычислить алгоритм движения пламени.

— Конечно невозможно, — снисходительно усмехнулся лесник, возвращая гидру в мох и накалывая на палочку очередной кусок хлеба. — Огонь поэтому «живым» и называют.

— А киборгов поэтому называют неживыми?

Женька, вздрогнув, уставился на Джека, но тот продолжал сидеть с абсолютно невозмутимым лицом — обычный генератор вопросов на заданную тему.

— Я тебя так вроде не называл.

— Я просто систематизирую данные, накопленные программой самообучения.

Лесник растерянно почесал макушку.

— Ну… не знаю. Может, и поэтому.

— А какие еще варианты?

«Потому что ты просто неживой. По умолчанию. И оживляет тебя только профессионально написанная программа и мое воображение».

— Говорю же — не знаю! — грубовато огрызнулся Женька. — Пристал со своими вариантами… То дружбу ему надиктуй, то это… Живой бы сам все понял!