КиберШторм

— Шестьдесят миллионов человек оказались в ловушке из-за урагана, и хотя во многих местах питание удалось восстановить, у несколько миллионов по-прежнему нет электричества, а службы спасения не могут добраться до нуждающихся.

Я повернулся к телевизору, и, выслушав до конца список несчастий, обратился к Рори:

— Ну так что, война началась? На Китай уже бросают бомбы?

Хотел бы я, чтобы это прозвучало как шутка.

Рори неуверенно пожал плечами.

— Пока что мы воюем только с ураганом. Профессор Латан просто нагнал драматизма перед камерами.

— Да ладно! — я гневно ткнул в сторону телевизора. — Хочешь сказать, это просто совпадение? Вчера Китай объявлял нам войну после того, как мы, якобы, подбили их самолёт. Сегодня мы остались без света, с путей сошёл поезд…

— Он прав, — согласился Чак. — Кто-то за этим стоит.

— Да, — ответил Рори, — не спорю, но то, что мы остались без Интернета ещё не даёт нам права начинать Третью мировую.

— Это точно Китай, — я покачал головой. — Зачем ещё нам было нападать на них?

— Ты про разрушенный посёлок под плотиной? — уточнил Рори. Я кивнул. Он почесал затылок и закусил губу. — Возможно. Но наши военные не признали ответственность за эту атаку. И Китай не объявил войну. Они всё отрицают. Тот демагог в новостях — губернатор провинции Шаньси, решивший засветиться на телевидении. Его даже на съезд Политбюро не вызвали…

Я его перебил:

— Никто ни в чём не хочет признаваться! Атака была виртуальной, — я уже едва не кричал. Я встал и показал пальцем на окно, за которым метался снег: — Но там умирают реальные люди!

— Мальчики! — шёпотом угомонила меня Сьюзи и укоризненно посмотрела на нас. — Потише, пожалуйста! Дети спят.

— Извини, — виновато сказал я.

— Может, уже выключите? — попросила она. — Думаю, на сегодня хватит с нас новостей.

— Но мы можем пропустить что-нибудь…

— Майк, если не выключишь телевизор, ужин будешь есть холодным, что мы, напрасно старались? — сказала Лорен. — Мальчики, не сидите, расставьте посуду.

Я взял пульт и бросил взгляд на экран.

— …по-прежнему неизвестен источник агрессии, но уже известно о вызванных ею смертях.

Подтверждено более сотни смертей при крушении поезда «Амтрак», и десятки по-прежнему считаются пропавшими без вести; предположительно произошло восемь смертей из-за птичьего гриппа и ещё двенадцать из-за отключения электричества и мародёрства.

Я выключил телевизор.

21:00

Мы держались за руки, в темноте дрожали свечи. В комнате стояла тишина, а за окном выл ветер, стуча, пытаясь пробиться сквозь окна. Я не завидовал тем, кто мог оказаться сейчас на улице.

Какие перипетии судьбы могли заставить их бороться в одиночку со стихией и холодом? Лорен сжала мои пальцы, я улыбнулся ей в ответ и попытался выбросить из головы мрачные мысли.

— Господь, просим тебя, позаботься о нас и наших семьях, — произнесла Сьюзи. — Мы благодарим тебя за эту пищу и за твой дар жизни. Мы молимся за всех, чтобы ты защитил их и указал нам путь в этой тьме.

И снова повисла тишина. Мы расселись полукругом вокруг нашей гранитной барной стойки на высоких барных стульях. Настоящего обеденного стола у нас не было. В припадке праздничного настроения я поставил крошечную ёлочку в конце стойки возле стены. На ней горела гирлянда, попеременно окрашивая ёлочку в красный, жёлтый и синий цвета. Лорен зажгла несколько ванильных свечей, и они уютно мерцали между нами, разгоняя темноту.

— Аминь! Теперь давайте есть! — с энтузиазмом воскликнул Чак, и комнату наполнили звуки трапезы.

Я не был очень голоден, но когда девочки выставили на стойку фаршированную индейку, пюре, жареную картошку и другие блюда, желудок требовательно заурчал. Судя по тому, какие порции накладывали остальные, я был не одинок.

— Часто в последнее время ходили в церковь? — с улыбкой спросил Чак и оторвал себе одну ножку от тушки индейки. Он заметил моё колебание, когда Сьюзи попросила всех взяться за руки, чтобы сказать слова благодарности.

И решил надо мной поиздеваться.

У меня остались детские воспоминания о скучных утренних церковных службах по воскресеньям. Придя туда, мы с братьями принимались пихаться на скамьях. А пока пастор гундосил о чём-то, чего я тогда не понимал, я сидел, свесив ноги, и ковырял подушки, такие же потёртые, как линолеумные полы в церкви.

— Может быть, это кара Господня за все грехи ньюйоркцев, — пошутил Чак, поливая свою порцию подливкой. — Наверняка, сейчас где-нибудь в Пенсильвании амиши довольно посмеиваются над нами.

Я почти его не слушал и, не задумываясь, кивнул. Справа от меня Пэм спросила Лорен, улетели ли её родные на Гавайи. Лорен ответила «наверное» и пожала плечами, и Пэм спросила, почему мы не отправились с ними. Лорен заколебалась и, наконец, соврала, что она не захотела. Она едва не умоляла меня полететь с ними.

Не знаю, была это белая ложь, чтобы выгородить меня, или ей было слишком стыдно признаться. Позволь я её семье за всё заплатить, мы были бы сейчас за тысячу километров отсюда и следили за событиями, лёжа на солнечном пляже, а Чак пережидал бы катастрофу в своём убежище.