Хундертауэр

— Эгей, голова книжная, я ж сказал — без репараций! Вот потом пойдут байки, что-де генерал Панк с собаками посреди леса за завтрак ратился! Тебе чего, а мне жить с такой-то репутацией.

— Ты не поверишь, но ему и так дадут. Не знаю уж чем объяснить, но то умиление, с каким его принимают, никакими алебардами не выбьешь.

Генерал немедленно уронил не внушающую доверия банку в корзину, одним рывком добрался до мирно сопящего посреди сарая Вово и наподдал ему, напрочь забыв о давешнем печальном опыте эльфийки. Впрочем, и пинок у него был поставлен лучше, и цель попалась поспокойнее — пинок прошел гладко, без сучка без задоринки. Придись в булыжник, хромать бы генералу не одну неделю, да и Вово оказался не намного податливее, так что Панк тихо охнул и затряс босой ногой в воздухе, поджимая отшибленные пальцы.

— Я сплю! — обиженно проплямкал гобольд, переворачиваясь со спины на бок.

— Отставить сплюн! — гаркнул генерал, нависая над ним подобно утесу. — Вово, для тебя есть спецзадание!

Вово на мгновение прервал свое вращение, застыл, даже чуток повернул к генералу заспанную физиономию. Глаз, впрочем, открывать пока что не стал.

— Задание?… — переспросил он недоверчиво.

— Специальное задание, — уточнил генерал. — Подвиг, я бы даже сказал. Во благо всей нашей концессии. Не подкачай! Мы в тебя верим.

— О да, — поддержал Хастред. — Менестрели сложат о тебе песни, юные воины выбьют на щитах «во имя великого Вово», женщины отсюда и до Замзибилии будут бросать в воздух кружевные чепчики, и в твою честь назовут какой-нибудь занюханный форт на границе восстановленной в былых размерах Гобляндии.

— А. В задницу.

— Волшебное слово забыли, кретины, — просипела Тайанне. К неудовольствию своему, никаких повреждений в позвоночнике она не обнаружила, инкриминировать грубому Панку оказалось нечего. Эльфийка села, потрясла головой, восстанавливая нарушенную напрочь координацию, затем вовсе поднялась на ноги и, бросив на Хастреда испепеляющий взгляд, отобрала у него книгу.

— Волшебное? — озадачился генерал. — И не знали никогда. Вово, ээ… штангенциркуль!

— Кретины! — добавил Хастред с выражением. Вово не шелохнулся, — Нет, рыжая, что-то неправильно подсказываешь.

— Идиоты зеленые. Вово, поднимайся! Завтрак!

Вово мигом очнулся ото сна, уселся на расползшейся охапке травы и даже ухитрился голодно квакнуть желудком, словно бы не он вчера прошелся по гнолльим запасам, как Чумп по замковой сокровищнице, а потом еще к свежепринесенным тушкам проявил живейшее внимание.

— Где завтрак? — полюбопытствовал он наивно, хлопая ясными глазами.

— Агааа! — радостно взвыл генерал, потрясая в воздухе указующим перстом. — Вот за завтраком тебе и идти. Как самому соне. Бери на всех, не ленись!

— Уж я не поленюсь, — Вово сосредоточенно вытянул пару длинных травяных перьев, увязших в плотном войлоке пончо, и генерал с завистью вспомнил, что сам он до сих пор гол по пояс, а с кого теперь спрашивать хотя бы и остатки старой доброй рубахи — не имеет ни малейшего представления. Правда, помнит, где лежит шериф, но рубах с того на Панкову гору мускулов надо штуки три. Генерал с тоской похлопал себя по брюху — никаких ценимых чахлыми эльфами кубиков на нем не водилось, было гладкое зеленое навыкате, навроде дварфийского мифрильного панциря, и примерно такое же податливое. На таком не сойдется всякое, что можно снять со случайного встречного! А с голым пузом наступать даже на гномов есть грубейшее нарушение воинских традиций.

Вово подобрался и бодро прошлепал наружу. В дверях задержался, загородив проем могучей тушей, спросил через плечо опасливо:

— А за домик не сердятся? Я ж его того… деревом-то…

— Не, ничуть, — успокоил его генерал. — Я уж прошелся поутру, так мне никто ничего не сказал. Веселый народ, эти гноллы, ценят добрую шутку!

— Я б обиделся, если б мой дом деревом!

— Так ты тупой, как валенок, и шутки понимать неспособный.

— Тогда ладно, — Вово счастливо заулыбался, утер нос лапищей и заспешил на розыски завтрака. Генерал с облегчением перевел дух — мог бы и не купиться! Посчитал дрыхнущего Зембуса, от Хастреда пренебрежительно отмахнулся и остановил взгляд на эльфийке.

— Ты! Признавайся, куда еще двух дела.

— Больно мне нужны твои неумытые, — задрала нос Тайанне. — Грубые и неопрятные, вот еще, девать их куда-то. На черного, по счастью, польстилась ведьма. Хорошо поменялись, я так думаю. Мы ей гоблинского прихлебателя, который ни личной принцессы не уберег, ни, как я погляжу, рассудка — иначе стал бы с вами связываться. Она нам — скатертью дорожку до самого гномьего логова.

— Это еще как получится, — напомнил Хастред. — Но ты, генерал, не волнуйся. Кижингу мы ей тоже во временное пользование, в аренду, так сказать. Правда, предвижу что загоняет его та тетка… Но, в конце концов, такова она, суровая паладинская доля. Подумал я тут — не пойду в паладины.

— А Чумп куда подевался? Вот уж за кем глаз да глаз нужен!