Худеющий

Это была их третья ночь в Моханке, и они как раз закончили заниматься любовью — шестой раз за три дня: головокружительная перемена после скромных двух раз в неделю. Билли лежал рядом с ней, испытывая удовольствие от аромата духов «Анаис-Анаис», смешанного с запахами ее чистого пота и секса. На какой-то миг в лениво-блаженные размышления опять вплелся образ старой цыганки за миг до того, как его «Олдс» нанес удар. Послышался звон бутылочки «Перье», и образ пропал.

Он повернулся к жене и крепко обнял ее.

Она обхватила его одной рукой, а другой провела по его бедру.

— Ты знаешь, — сказала она, — если я кончу еще раз, то потеряю часть мозга, могу вообще стать безмозглой.

— Да это миф! — Билли улыбнулся.

— Что мозги теряются при оргазме?

— Чушь. Чушь, что якобы теряешь мозговые клетки от секса. Если это и происходит, то они потом восстанавливаются. Это точно.

— Ну, раз ты так говоришь…

Она удобнее прижалась к нему. Рука, блуждавшая по его бедру, слегка коснулась пениса, пошевелила растительность (в прошлом году он с разочарованием обнаружил там седину) и погладила его живот.

Внезапно она приподнялась на локте, немного испив, его. Он только начал дремать.

— Послушай, а ты и в самом деле потерял в весе!

— М-м-м?…

— Билли Халлек, ты худеешь!

Он шлепнул себя ладонью по животу, который иногда называл «домом, который построил Будвайзер», и засмеялся.

— Не слишком-то. Все равно выгляжу, как единственный мужик в мире на седьмом месяце беременности.

— Да, ты еще пока толстый, но не такой, как прежде; Уж я-то знаю. Когда последний раз взвешивался?

Он подумал и вспомнил: в то утро, когда договорились с Кэнли. Он тогда весил 246.

— А! Ну, помнишь — я еще тебе сказал, что потерял три фунта?

— Ты утром первым делом взвесься.

— А здесь в ванной весов нет, — сказал Халлек удовлетворенно.

— Шутишь, что ли?

— Нет. Моханк — цивилизованное место.

— Надо найти весы.

Он начал задремывать. Пробормотал:

— Ну, если хочешь…

— Хочу.

«Хорошая жена», — подумал он. Последние пять лет, когда он начал устойчиво прибавлять в весе, то и дело объявлял, что садится на диету и начинает заниматься физзарядкой. Но диеты немедленно становились самообманом: то утром сосисок перехватит помимо кефира или наспех проглотит пару гамбургеров в субботу, пока Хейди отсутствует где-нибудь на аукционе или распродаже шмоток. Пару раз даже остановился в паршивой забегаловке, где торговали горячими сэндвичами с мясом. Впечатление такое, что микроволновая печь выпаривала мясо, оставляя только кожу. Тем не менее набрал этих тощих бутербродов и съел все без остатка. Пиво свое любил по-прежнему, хотя еда оставалась главным удовольствием. Устоять перед кулинарными соблазнами он просто не мог, а уж когда следил за каким-нибудь матчем по телеку, то грыз все, что под руку подворачивалось.

Утренняя зарядка длилась обычно с неделю, потом оказывалось, что некогда, или просто пропадал интерес. В прихожей покрывался пылью набор гантелей. Каждый раз, когда спускался вниз, ему казалось, что гантели смотрят на него с обидой и укором. Поэтому старался лишний раз не смотреть в ту сторону.

Потом Билли изо всех сил втягивал живот и заявлял Хейди, что сбил вес до 236. Она в таких случаях кивала головой, говорила, что это хорошо, что она довольна и замечает разницу. Но она также замечала в мусорном ведре пустые пакеты из под чипсов, кукурузы и прочего. С тех пор, как Коннектикут принял закон о приеме стеклотары, скопления пивных бутылок в чулане стали не меньшим укором, чем покинутые гантели.

Она видела его спящим. Хуже того, видела, как он делает пи-пи. А ведь когда справляешь малую нужду, втянуть живот никак не удается. Он попытался, но оказалось невозможно. Она знала, что фунта три он потерял, от силы — четыре. Можешь, конечно, дурачить свою жену, имея любовницу, но весом ее не проведешь. Женщина, которая по ночам время от времени ощущает Этот вес на себе, четко знает, сколько ты весишь. Но она улыбалась и говорила: «Конечно, дорогой, ты выглядишь лучше». Может, и не все было продиктовано ее добротой — он ведь тоже помалкивал насчет сигарет. Просто таким путем она поддерживала в нем чувство собственного достоинства.

— Билли?

— А? Что? — Он снова очнулся от дремы и взглянул на нее недовольно.

— А чувствуешь ты себя хорошо?

— Хорошо… нормально… Слушай, зачем эти вопросы?

— Понимаешь… иногда говорят, что неожиданная потеря веса может быть признаком чего-то.

— Ой, да я отлично себя чувствую. А ты мне не даешь заснуть. Придется доказать тебе… прыгнуть еще раз на твои злости, что ли?

— Давай.