Хрустальный шар (сборник)

– А… но я же не… – пробормотал Стефан, одновременно смутившись и испугавшись.

Немцы вышли на улицу. За ними медленно ехал огромный крытый автомобиль.

Подросток толкнул Стефана:

– Беги же, ради Бога!

Тшинецкий так обалдел, что ссутулился и крадучись, торопливым шагом двинулся в противоположную сторону. Обошел переулками квартал и оказался на главной улице, недалеко от места, где договорился встретиться с Доланцем. Поиск нужного дома занял у него некоторое время, потому что дом был скрыт за длинным забором. Стефан вошел во двор. За дверями большого сарая сиял голубой огонь. Он прошел туда и остановился на пороге, с растущим интересом всматриваясь в темный зев помещения. Казалось, что перед ним разворачивается модель Вселенной. Посреди тьмы светило солнце: растрепанный огненный шар. Рядом кружила светящаяся красная планета. В глубине маячили другие, а очень высоко над ним желтела пара неподвижных звезд. Когда глаза привыкли к темноте, он понял, что солнце – это пламя ацетиленовой горелки, планета – железный диск, который несет рабочий, другие небесные тела – склоненные головы стоявших на коленях работающих людей, а звезды – лампочки. Он отступил на шаг, прочитал надпись на вывеске: «Rohstofferfassung»[33] – и отвернулся. Доланца придется ждать еще почти полчаса. За это время можно было бы где-нибудь поблизости побриться. Он заметил дымок под забором. Там сидели кучкой три мальчика, старший, может быть, лет четырнадцати, блондин с кукольным личиком, командовал, два других клали в огонь неровно поструганные щепочки.

– Los, Кшиштоф, los, Теось, los, schnell![34]

Стефан решил спросить их про парикмахерскую и подошел поближе. Мальчики замолчали.

– Что ты делаешь, мальчик? – спросил Стефан, несколько смущенный испытывающим взглядом самого младшего.

Мальчик заговорщицки подмигнул блондинчику, который медленно вставал.

– Во что вы играете? – попытал счастья Стефан у среднего.

Тот минуту таращил на него глаза, потом вдруг скосил их, выпучил губы, выворачивая их в левую сторону, и что есть силы сжал нос пальцами – это называлось «делать еврея».

– Сопляк! – гневно заорал Стефан.

Тогда старший зашипел в его сторону:

– Кыш!

– Кыш! Кыш! – эхом отозвались мальцы.

Стефан, уже порядком разозлившийся, попытался схватить блондинчика, но тот ускользнул от него, а другие по-прежнему кричали:

– Кыш! Кыш! Кыш!

– Куда девал повязку? – тонюсеньким, нарочито писклявым голосом закричал самый маленький.

Стефан только теперь понял, что они имеют в виду. Он онемел, у него на лбу выступил пот.

– Черт бы вас побрал!

Он пошел к воротам, слыша шум приближающегося мотора. Немецкий грузовик с фургоном разворачивался, на улице ему не хватало места, и он въехал в пролом в заборе. Меж деревянных столбов показался его серо-зеленый передок.

За спиной Стефана поднялся дикий галдеж:

– Жи-и-ид! Еврей! Юдэ! Юдэ убегает! Юдэ-э-э!

С подножки на землю спрыгнул шуцман, высокий, загорелый до бронзы, и, широко расставив руки, загородил ему дорогу.

– Ausweis![35]

– Юдэ! Юдэ! Юдэ! – плясали и подпрыгивали во дворе мальцы, впавшие в настоящее исступление. Из гаража медленно выходили работяги и смотрели на них из-под руки. Полицейский проверил бумаги Стефана, пронзил его холодным взглядом и скривил губы в иронической усмешке:

– Тши-нетц-кий! Ha, ha, einen sch"onen Namen hast du dir ausgesucht![36]

– Wa… Was?[37]

– So sieht ein Arzt aus? Du j"udischer Hund![38]

Стефан схватился за щеку: немец ударил его по лицу.

Толком не соображая, что происходит, он пытался сопротивляться и кричал:

– Sie haben kein Recht!.. Ich bin Arier… meine Papiere!![39]

– Hier sind deine Papiere[40], – флегматично сказал немец и засунул аусвайс во внутренний карман мундира.

– Du bist kein Jude, was? Sehr sch"on[41].

В кузове его принял другой полицейский и впихнул в толпу плотно сбившихся людей.

Машина выехала на улицу. Тощий шарфюрер СС подошел сзади и спросил:

– Wievel haben wir jetzt?[42]

– Zwoundvierzig Leute[43].

– Figuren, – поправил эсэсовец. – So… na, genug. Wir fahren «nach Hause»[44].

Когда машина тронулась, с противоположной стороны подъехал грузовой «фиат»: это Марцинов и Вильк возвращались из гетто.

В Стефане все бурлило, несколько раз он пробовал говорить, защищаться, и его ударили прикладом в грудь. Машина подпрыгивала на выбоинах. На Ткацкой остановились перед большим, с двумя фасадами зданием с надписью «Schutzpolizei». Стефана грубо вытолкнули из кузова, он спрыгнул на землю и вместе со всеми побежал по центру двойной шеренги полицейских. В последнюю минуту бросил взгляд в сторону: увидел улицу, каменный, освещенный солнцем тротуар, деревья и прохожих, шедших прогулочным шагом.

– Боже мой! – крикнул он и получил удар в лицо.