Хрупкая мелодия

Снова сложив руки на груди, Михар опёрся плечом на шкаф и посмотрел на дорогую невесту весьма мрачно. Мрачность его, однако, была сглажена мыслью, что она по определению не могла получить от его управляющего сумму больше, чем была указана в их брачном контракте.

– Мне не хватило совсем немного! – ласково пропела она, заводя руки за спину и крутясь на носочках, отчего вуаль за её спиной красиво пошла волнами. Настроение у неё было самое изумительное – она уже предвкушала, как поразит общество своим новым приобретением, и фантазировала внутри своей головы светские мероприятия, которые будет проводить в этой гостиной.

Она была, конечно, изумительно хороша, и казалась теперь благодаря своему светлому летящему наряду и умелому макияжу совсем юной. Только изрядно приглядываясь, можно было бы заметить морщинки вокруг глаз и складку у губ – но Магрэнь и эти черты возраста умело скрывала выверенной и тщательно отрепетированной у зеркала мимикой, из-за чего казалось, что это не признаки старения, а часть улыбки.

Михара это скорее раздражало. Он не хотел приобрести репутацию стареющего мужчины, которого тянет на юных девочек: это характеризовало его не лучшим образом.

Магрэнь моментально считала его раздражение и столь же быстро догадалась о его причинах. Миг – и вся ребяческая манера слетела с неё. Она распрямилась и расправила плечи, перевела наклон головы и даже, когда заговорила, изменила голос, отчего он стал звучать более глубоко:

– Аренсэн, но ведь это было совершенно необходимо! – пошла она в новую атаку и привела странный аргумент: – Вы ведь совершенно не умеете танцевать!

Её весьма задело, что он не оценил её стараний и не разделил её радость от такой редкостной удачи, а ещё от того, что он покушается на её право быть хозяйкой в доме, и теперь ей хотелось уязвить его в ответ.

Заподозрив, что дело пахнет не только потерей значительной суммы, Михар осторожно отошёл от опасного шкафа и настороженно уточнил:

– А это тут причём?

Оно, впрочем, и так прекрасно сходилось: получается, она предполагала, что он будет танцевать… под вот эти вот мягкие перезвоны диковинного дорогого механизма?

Поворот беседы Михару не понравился. Он не собирался танцевать в принципе, и тем более – под звуки этой… шкатулки. Однако, как вежливо отделаться от предприимчивой невесты, он пока не знал.

Магрэнь не разочаровала. Всплеснув руками, она с огорчением в голосе воскликнула:

– Но как же вы тогда будете танцевать на нашей свадьбе?

Михар сделал ещё пару осторожных шагов от неё.

– Я не планировал танцевать на нашей свадьбе, – сухо уведомил её он.

В самом деле! Они уже танцевали однажды, и хватит! Тогда это, во всяком случае, было обусловлено необходимостью выбить почву у неё из-под ног, деморализовать её и добиться большей покладистости; но теперь-то что!

– Как – не планировали?.. – потерянным голосом переспросила она, безвольно опустив руки и беспомощно хлопая ресницами.

– Переигрываете, – недовольно отметил Михар, отходя ещё на пару шагов. Ситуация изрядно действовала ему на нервы. Он видел в поведении Магрэнь лишь череду манипуляций, направленных на то, чтобы выбить из него то, чего ему делать не хотелось.

Она сморщилась, признавая его правоту.

– Но это же будет грандиозный скандал, Аренсэн! – капризным голосом протянула она, усугубляя его недовольство этой попыткой надавить. – Подумать только! Вы, наконец, женитесь – и в день вашей свадьбы ваша новоиспечённая жена танцует с кем угодно, но только не с вами! Что о нас и о нашем браке будут говорить после этого! – осуждающе покачала она головой.

Михар мысленно выругался.

Он исходил из постулата, что, раз не будет танцевать он, то и она, естественно, не будет танцевать тоже. Однако Магрэнь, кажется, была в настроении ставить жёсткие ультиматумы: либо с ней танцует он – либо она танцует с другими.

– Давайте договоримся, что и вы не будете танцевать, – мягко предложил он.

Она оценила неожиданно мягкий – даже ласковый – тон насмешливо приподнятыми бровями.

– Я даже готов оплатить этот… эту шкатулку полностью, – сделал щедрый жест Михар, готовый скорее расстаться с деньгами, чем тратить время на такую чушь, как репетиция танцев.

– Ах, какие роскошные подарки, дорогой! – откликнулась она, обмахивая щёки ладонями в стиле «я вся горю от смущения!»

Однако её лукавый дерзкий взгляд не оставлял сомнений в том, что она от своей идеи не отказалась.

Он отобразил лицом свой любимый вид «вы испытываете моё терпение».

Она смиренно вздохнула, но покачала головой: мол, да, испытываю, но от своего не отступлюсь.

Некоторое время они мерились взглядами.

– Магрэнь, вы надо мной издеваетесь, – наконец, устало обличил он её.

Передёрнув плечами, она изволила, наконец, раскрыть суть той обиды, за которую теперь ему мстила:

– Я вам того танца никогда не забуду!