Хроноагент

— Плохо дело, командор, — не отрывая от экрана напряженного взгляда, отвечает командир огневой службы, — сам видишь, их слишком много и на месте они не стоят. Ни о каком сосредоточенном огне не может быть и речи. У компьютера схема за схему цепляется, а я не смог пока придумать ничего лучшего, чем выделить по одному орудию главного калибра на вот эти, самые опасные группы.

Он показывает на группы “гробов”, выделенные красным цветом, и добавляет:

— Какой будет результат, не ведаю.

— Открывай огонь без команды, как только они окажутся на дистанции эффективного поражения, не раньше. Надо экономить энергию. Держись, Роджерс, от тебя сейчас многое зависит.

Я хлопаю его по плечу и иду в службу защиты. Там кипит работа. Командир службы защиты — угрюмого вида блондин, комплекцией напоминающий холодильный шкаф, выдвинув квадратную челюсть, сосредоточенно смотрит на экран, где почти уже нет места, свободного от отметок кораблей противника. Работники службы сидят за пультами, и каждый наблюдает за своим сектором.

— Клим! Вся надежда теперь на тебя.

— Сам вижу, — ворчит Клим. — Командор, если они начнут лупить сразу все, сосредоточенным огнем, то у меня энергии не хватит.

— Все будет нормально, Клим. Сразу от тебя я иду в энергоцентр. Всю мощность реакторов отдаем огневикам и тебе, пусть даже в ущерб скорости и маневру.

— Ну, если так, — Клим заметно приободряется, — тогда я попробую станцевать с ними. — Он кивает в сторону экрана.

— Да уж, ты попробуй!

В энергоцентре меня встречает главный инженер крейсера — Тибальд.

— Командор! Как там?

— Плохо, Тибальд, очень плохо.

— Даже так?

— Еще хуже, чем ты думаешь. Давай присядем, выпьем наскоро по чашечке кухи и поговорим. Точнее, — продолжаю я, приняв от Тибальда чашку горячего ароматного напитка, — говорить буду я, а ты слушай, запоминай и делай выводы. Короче, бой мы уже проиграли. Их слишком много, и они извлекли урок из той трепки, которую мы им задали. Сейчас они начнут трепать нас. Все, что нам остается, это погибнуть с честью и захватить их с собой побольше. Пусть запомнят навсегда: с землянами шутить нельзя. “Кугуаров” с Досом мы, считай, уже потеряли. Они отрезаны от нас. Сейчас ты отдашь распоряжение: всю энергию, без резерва, без малейшего резерва, ты понимаешь, — на огневые батареи и в службу защиты. А сам лично сделаешь вот что…

Я допиваю куху, молчу еще с минуту, собираясь с духом, и говорю тихо, но твердо:

— Ты снимешь все блокировки в цепях питания камер с антиазотом.

— Командор! Но ведь там его почти двести тонн! Если по цепи пройдет сбой, а когда вся энергия пойдет на защиту и на батареи, это будет почти наверняка, то…

— Мы превратимся в маленькое, но достаточно яркое солнышко.

— Командор, неужели все настолько серьезно?

В этот момент тяжелый вздох прокатывается по крейсеру, и, словно в ответ, слышится свист генераторов защитных полей.

— Вот тебе и ответ на твой вопрос, Тибальд. Готовь “Конго” к взрыву. Ни один из них не должен ступить на палубу крейсера. Они не должны узнать путь в нашу систему. Иначе… Ты понял?

— Понял, командор, — шепчет Тибальд.

— Ты все сделаешь сам.

— Сделаю, командор.

Я встаю, крепко обнимаю инженера и выхожу.

“Конго” вибрирует. Гул стоит непрерывный. Крейсер мотает от резких маневров. Даже на меня накатывают приступы тошноты и головокружения, и пол уходит из-под ног, когда за доли секунды махина крейсера изменяет курс и скорость. Я хочу еще раз заглянуть на орудийные палубы, но по громкой связи звучит голос Хеллы:

— Командор! Ты срочно нужен в центральном посту, тебя вызывает Дос Кубено!

Изображение Доса на экране нечеткое и бесцветное, но голос звучит отчетливо:

— Командор! У меня осталось три корабля. Сам я лишен хода, больше половины команды погибло. Орудия вышли из строя. Мы полностью окружены. По пять-шесть кораблей противника уже готовы взять нас на абордаж. Ты помнишь наш последний разговор? Так вот… Я вызываю огонь на себя. Другого выхода нет.

— Я понял тебя, Дос. Прощай!

— Прощай! Похоже, что у тебя тоже нет другого пути…

— Батареи главного калибра! Цель: скопление кораблей на правом фланге в секторе семнадцать. Удаление пятнадцать тысяч…

— Командор! Но там же…

— Знаю, Роджерс! Так надо. Дос здесь, у меня на связи. Так что исполняй!

— Есть, командор!

— До встречи, Андрэ!

— Огонь!

Изображение Доса гаснет. Вместе с ним гаснет и большое скопление “гробов” на правом фланге. Звука залпа вспышки на общем фоне сражения никто не замечает. Хелла сидит перед экраном, обхватив голову руками, бледная как полотно. Она медленно оборачивается.

— Берто! Что же это? — шепчет она.

— Это война, Хелла, — отвечаю я, подходя к экрану обзора, чтобы еще раз оценить обстановку для принятия окончательного решения.

Интересно, заметил кто-нибудь, как прощался со мной Дос? Почему Андрэ? И почему “до встречи”?

“Гробы” атакуют нас со всех сторон. Они уже непозволительно близко и ведут по нам огонь со всех направлений.

— Роджерс! Почему подпускаете их так близко?

— Командор! У меня действуют только шесть орудий главного калибра. Остальные вышли из строя, расчеты погибли.