Хроники Великих Магов. Абрамелин

В этот момент Авраам совершил странный поступок. Он нагнулся к уху коня и что-то прошептал, потом дернул повод. Конь сначала встал на дыбы, потом бросился вскачь, быстро набирая скорость. Генриху показалось, что ельник расступается перед конём мага. На поле боя у всех как будто по волшебству, находилось дело, чтобы отойти с курса движения всадника. А может, не как будто? Проезжая мимо возка, Абрам, опровергая все законы природы, на ходу, не снижая скорости, свесился с коня почти до земли и выхватил мальчика из-под колес. Тут рыцари опомнились и кинулись вдогонку неожиданному противнику. Конь нёс волшебника прямо на поваленный дуб. Еще немного и он споткнется о раскинувшуюся по сторонам пышную крону, покрытую молодой зеленью и врежется в могучий ствол. Однако, запас чудес в этот день еще не исчерпался. Конь нашел прореху в кроне, оттолкнулся от земли и пролетел над деревом, не зацепив ветки. Ехавший первым Гуго фон Гогенштауфен не успел сдержать своего гнедого коня, и бедное животное на всем ходу напоролось грудью на сук. Конь дико взвыл, потом тяжело обмяк истекая кровью, а незадачливый наездник, пролетев десяток футов91, повис на крупной ветке, торчавшей вверх.

–Теперь из крови пацана мацы наделает для своего еврейского семейства, – внезапно раздалось за спиной и Генриха, – а ты, брат монах, зря не убежал, пока было можно. Да теперь поздно, ты все видел.

Генрих повернулся. В шуме боя он не заметил, как сзади подъехал один из разбойников. Возможно, его послали ловить убегавших с поля боя, дабы избавится от свидетелей. У раубриттеров и так была дурная слава, а давать ещё один повод к недовольству властей они не хотели. Рано или поздно чаша терпения переполнится, а противостоять регулярным войскам, это вам не обозы грабить. Забегая вперед, так оно и случилось. Уже через год после описываемых событий вольные города Страсбург, Шлеттштадт, Базель и Кольмар при поддержке окрестных деревень собрали войско, захватили и сожгли замок Кёнигсбург. Судить было не кого, пленных не брали.

Но это будет позднее, а сейчас разбойники ещё были живы, и один из них насмешливо смотрел на Генриха, поигрывая гёдендагом92. Сидел раубриттер на простой гнедой лошадке, возможно ранее таскавшей телегу. Одет по новой моде в котарди93 с длинными рукавами и штаны-чулки. Котарди стеснял движения мощного тела и кое-где разошелся по швам, штаны отвисали на коленях. Видно было, что одежда с чужого плеча. Парень был довольно молод, Генриху показалось, что моложе его самого. В тёмных волосах не было и признака седины, как и в пышных усах. Усы… Они казались чужеродными на этом лице. Почему Генриху они казались не подходящими к физиономии разбойника. Лицо явно было знакомым. Вот только, если убрать усы…

– Монашья морда, что задумался. Я тебя убивать собрался, а ты меня разглядываешь, как невесту на смотринах, – раубриттер решил прервать непонятное ему затянувшееся молчание, – или от страха…

Генрих не дослушал, что он мог бы сделать от страха:

– Маркус?

Маркус, а это точно был Маркус, друг Генриха по детским забавам, тоже стал вглядываться в лицо монаха. Потом просиял:

– Жидовская морда! Тебя не узнать: полысел, растолстел.

Друзья сблизились, обнялись, не слезая с коней. Старые распри забылись. Они просто были рады видеть друг друга. Генрих поинтересовался:

– Ты же еще лет десять или двенадцать назад на войну к герцогу Бургундскому сбежал. Я думал уже до жандарма94 дослужился.

– Дошёл я тогда почти до самого Дижона. Поистрепался в дороге. Когда папаша умер, Братья стали наследство делить. Старший, Фриц, хотел забрать себе всё по праву старшинства. Так бы и случилось, если бы папаша не ляпнул перед смертью, что средний брат, Габриэль, с лавкой справится лучше. Он, вроде бы как, посмышлёнее в плане коммерции, всегда отцу в этом вопросе помогал. А в последние годы лавка вообще на Габриэле была. Фриц все больше в кузне заправлял. Когда единого хозяина нет, как доход делить? Фриц Габриэлю перестал продукцию поставлять. Все думал, что сам выгоднее на сторону продаст, да никто не берет. А Габриэлю торговать нечем. Марту, сестру младшую, в монастырь к цистерцианкам95 спровадили. К тому времени, как я ушёл, особо из дому в дорогу и взять было не чего. Ландскнехтом96 в войско с голыми руками не устроишься. Как раз осень началась. Подрядился у местного барона виноград собирать. С крестьянами познакомился. Ну и с крестьянками. С одной такой фигуристой селянкой нас её муж и застукал на сеновале. Бабу сразу насмерть зашиб. Я отбился. Всей деревней ловили. В лес забрел, а ночи уже холодные начались, захворал. Хорошо ни медведь, ни волк на меня не набрёл. Голодным, полудохлым подобрали меня в лесу ребята из Кёнигсбурга. С тех пор у них гемайном97